Те поля запомню на всю жизнь, клянусь всем, что есть.
День был так себе: не тяжелый, но и не легкий. Работали как обычно.
Подседлала Чарлушу, а девчонка своего. Подходим к Максу выяснить где тренироваться будем. Тут обоим стрельнуло съездить в поля. Уломали Макса и поехали. Ч
арлушик вообще товарищ нервный. Руками ты его не остановишь, даже если сильно захотеть, только снаряжение и нервы попортишь, а толку нет не было, можно еще и проблем нахватать. Прекрасно это зная, я понимала риск выезда "на природу".
Выехали за ворота клуба. Шагаем по ржаному полю, по тропинке. Идем, а рожь по грудь коням, красиво так смотрелось издаля. Разговариваем. Выехали в чисто поле, начали рысить. Коник мой подыгрывает, бежим так весело, настроение супер. Первая рысишка законилась, и мы заезжаем в лесок. Тропинок не знаем совсем, но знаем точно не потеряемся. Чувствую мне Толстенький шепчет, что хочет дальше так весело бежать и пофыркивать. Я соглашаюсь. Мы и дальше так же весело бежим, разговариваем, а наши коники сами выбирают дорогу, темп и пофыркивают в такт рыси. Тут на дороге поваленое дерево. Преодолеваем преграду, высотой в 45 см и как сумасшедшие бежим дальше. Порысили по лесу замечательно. Коники молодцы!
Выезжаем опять в чистое поле. Время галопить. Причем уже поворачиваем в сторону дома. В общей сложности еще 30 мин - и мы дома. Кони это почувствовали. Дина стартанула. Толстый, волнуется, пляшет и спрашивает, почему мы не бежим. Удерживать его больше я не имела права. И мы понеслись. Я никогда не чувствовала такой свободы как тогда. Мы летели как птица, сливаясь в одно целое. Да, мы были именно чем-то целым, неделимым. Чарлик вытягивался в струну, делал широкие махи, а у меня было ощущение полёта, я ничего не видела вокруг, для меня никто не существовал, только я и моя лошадь, с которой мы были одним целым. Я не помню сколько мы так скакали, помню как потом рысили и шагали через деревню, опять разговаривали, а кони мерно выстукивали каждый такт копытами об землю. То, что испытали тогда не забуду никогда. А буду хранить как самое дорогое, что есть.

комментировать

Вот так мы познакомились и начали работать с Толстым. Вы не представляете как я его няньчила. Он такой толстый, добрый и ласковый. Иногда после тренировок могли минут по 30 стоять и обниматься. А вообще я была на распутье. С чего начинать работу. Вообще люди начинают с выездки. Но мы решили всё же с конкура. Ставили небольшие прыжки, учили рассчитывать. Знаете, рассчет у него в крови был. Этакое чувство прыжка. Я не могу понять этого до сих пор, но он считал как маятник. Я могла где-то его сбить. Но он темпы знал сам! Откуда, это мы с Максом не знали. Любил меня проучать. Вот например заходим на прыжок, он мне верит, чувствую. И я верю ему, остается темп. Естественно я ему отдаю повод, сама готовлюсь к прыжку. А он прыгает, только в другую сторону. Я его глаз только успела увидеть. И знаете какой там был вопрос? "Ань, а если бы под тобой была другая лошадь? Нельзя так, стой до последнего!" И он научил меня быть всегда собранной, идти ровно до конца. Мне это так пригодилось в дальнейшей работе. И потом я не злилась на Чарлика за такие штуки. Конечно, иногда он получал за то, что творил просто из вредности некоторые свои любимые фокусы надо мной! Но это были не помощь и воспитание, а злюки! Прыжки продолжались! Ставили всё выше. Так дошли до 80 см. Причем прыгали так легко с хорошим запасом.
Мы дошли до той черты, где без выездки уже никак. Надо отметить, что и собираться научился довольно быстро. Дальше мы не пошли. Принимания я сочла лишним. А вот прямые сгибания, постановления, вольты, сокращения у нас получались на ура. Он сокращался от того, что я его зажимала ногами. До трензеля дело не доходило.
А с трензелем дело бы в самом начале. Я не знала как к чему, ну и первое что сделала, так это попробовала остановить поводом. Такой рыси я не видела, но усекла, что силнее тянешь-быстрее бежит! Работали, ездили в поля, радовались, паслись. А главное ждали встречи оба, что сумасшедшие.

комментировать

Вот так отзанимавшись месяц, восстановив посадку, уверенность, показав всем то, что я умею, я продолжала тренировки. Теперь уже всё было действительно серьёзно. Готовились мы тогда к соревнованиям вместе с Вовкой о его владельцем, вернее готовилась я, а Сергей морально во всем подержавал вместе с тренером и Максом. Уже точно не скажу к каким, но были на подходе. И в один день подходит ко мне Макс и говорит, что мол, седлай Толстого. А этот коник стоял, тягал телегу, толком на нем никто не ездил. Нет, конечно же он был приучен к седлу, основным командам, пару раз на нём работали прокатчики, но что такое работали, катались! Ему тогда было 6 лет, светло-гнедой Чардаш.
Вот захожу в денник. Стоит и на меня смотрит, толстенький такой. Смотрит с интересом. Протягиваю морковку, берёт осторожно и звонко хрустит.
Подседлала, вывела, села. Шагаю. Максим доволный, улыбается. Я никогда не думала , что буду работать с тяжеловозом, а еще и прыгать. Ну ладно обо всем по порядку.
Начинаю рысить, чувствую, что энергии хоть отбавляй. А рысь мягкая такая, хоть не облегчайся! Причем когда он бежал, у меня создавалось впеатление, что он летел. Да-да летел, осторожненько так.
Отработали. Естественно на первой тренировке от него ничего не требовала. Думала, что так поезжу и всё. Но нет!
В тот раз Макс еще и прыжочек поставил. Шутите ли прыгать на лошади, которая может и делала это, но...
Я прыгнула. Надо заметить прыгнул он как бог! Рассчитал неплохо, прыжок был маленький, но для начала это было очень неплохо. После тренировки подошла к тренеру, и сказала о своем намерении работать к конём. Макс не удивился, только заметил, то для мня это будет хорошим опытом.
Пошли расседлываться. Всё как обычно, но только одно было по-другому. У меня появилась собственная лошадь, с которой мы начинали всё с начала вместе. Верить, любить, доверять, учиться!

комментировать

Следующее время я просто пребывала в эйфории от того, что, наконец, получила то, что хотела. У меня появились "конные" заботы. Как накормить, каких вкусняшек взять, чтобы побаловать зайчиков, какой цвет бинтов красивее и т.д. Почти не чувствовалась усталось после тренировок, а тренеры давали лошадей посерьёзней. И тогда в тот день в воскресенье я работала на замечательной лошади. Такого коня я больше не встречала нигде. Он чувствовал меня, понимал всё, жалелся и ходил по пятам по конюшне или двору. На него можно бы не надевать чомбрур, он и так крутился всегда рядом. Его звали Вымпел. А мы его называли Вовка, ласково так, по-детски. Когда я его седлала, он мне все руки облизал, а потом неуклюже так уткнулся носом в моё плечо, а я его обняла, и он нежно всхрапнул. Я влюбилась в него как девчонка. А он узнавал меня по шагам. Работали на той тренировке отменно. Даже хозяин коня заметил, что мы смотримся вместе красиво и очень похожи друг с другом. И тех пор мы работали вместе. Как-то на конюшню я приехала взбудораженная. Всё из рук так и валилось. День сумасшедший. Так намоталась,а у Вовки был "выходной", его не работала в тот день. Но к тому моменту как подошла к деннику, нервы были на пределе. И что вы думаете? Он шлёпал губками по моим щекам. размазывая слёзы, как будто говоря: "Не плачь, у тебя есть я! Всё обязательно будет хорошо". И мне стало легче. Я вышла из денника новым человеком. А Вовка довольно заржал в след. Наверное это и есть та тайна, которая лежит между человеком и лошадью?!

комментировать

Ну вот, мы опять в любимом месте. Конюшня. Приехали рановато - лошарики только покушали. Час ходили по конюшне, переодевались, жалелись. Тут сегодня мне дали Посоха. Невысокий коник с такими мелкими аллюрами, ну просто ужас какой-то. Хотя не такой это был и ужас, судя по тому, какие я эмоции тогда испытывала. Посадка начала восстанавливаться, возвращалась уверенность в правильности своих действий. Работать и требовать стала более настойчиво, не боясь ошибки. Тренера это сразу заметили, но дали мне время показать на что я способна. В тот день мы вместе С Максом работали моего любимого Барсюлечку. Стали доверять более кропотливую работу, давать неплохих коней. Пусть для разминки и предварительной работы на корде, но давали. Я постепенно приобретала форму, которая от меня ушла. Стала лучше работать. Посадка ко мне вернулась, теперь я стала шлифовать то, что наработала кровным трудом!

комментировать

Как сейчас помню это было 15 февраля 2005 года в воскресенье. Давно хотела где-то продолжать заниматься конным спортом. Из Ратомки на тот момент я уже ушла, и год нигде не занималась. Тут подруга предложила такой вот клуб. Я не раздумывая согласилась.
Когда приехали, ощущение было сумасшедшее. Опять лошади, опять этот запах конюшни и свежих опилок, такая суета. Дали мне тогда такого черного коника по кличке Гильдиец. Тааакой высокий, но такой замечательный.
После года не езденья в седле чувствовала себя не очень. Все ждала каких-то ошибок, работала очень неуверенно. Принимания делала вообще каким-то турецким способом. Вот тренировка подошла к концу. Вышагиваю. Ноги пока на месте. Но вот тот благоговейный момент! я спрыгиваю, и тут же понимаю, что ног у меня нет, я их не чувствую. Иду как инвалид. Расседлала, зачистила, поставила Димона. А сама с трудом добралась до раздевалки. Ужас, что творилось со мной в остаток дня. Ноги то ли разъезжались, то ли это плод фантазии, но устала я жутко. Но надо ли говорить о том, что усталость такого рода приятна, то за ней стоит уйма приятный, а порой даже счастливых ощущений. Засыпала уже с мыслью о том, когда поедем снова. И думала о том, что лошади это прекрасно!

комментировать

Господи, осталось два дня до экзамена и тут же к лошадкам. Вот теперь-то я посвящу себя всю лобимым лошарикам!

комментировать

Так хочется вырваться из этой рутины к лошадкам в Ратомку, но пока не только не хватает времени и возможностей, но и желание. Сейчас горячая пора, на носу вступительные и последний экзамен в ВУЗ. Поэтому не совсем до этого!

комментировать

Вот дошли руки до любимого сайта! День ненормальный - это однозначно.Очень устала.

комментировать

Автор: Л. В. Игнатенко


Я помню, давно учили меня
отец мой и мать:
Лечить - так лечить,
любить - так любить,
Гулять - так гулять,
стрелять - так стрелять.
Но утки уже летят высоко -
летать - так летать,
Я им помашу рукой.
А. Розенбаум

Бархат. Для меня в этом слове сосредоточена целая жизнь, целая эпоха. Бархат - это живая легенда в моей судьбе, которая связана с лошадьми.
Коневодам и спортсменам со стажем известно это имя. Вспоминают его все по-разному, но вспоминают, потому что судьба этой лошади была яркой и незабываемой. Что всегда говорил обыватель? - "Маленький", - для жеребца-производителя и спортивной лошади это звучало, как приговор. Однако истинные знатоки умели по достоинству оценить эту лошадь.
Жизнь нашего Барсика была суровой, он никогда не отдыхал, всегда был в деле. Спорт, прокат, съемки, племенная работа - все было ему по плечу. Он ничего не боялся в этой жизни, ну, разве что уколов, но такой сильной личности можно простить маленькую слабость.

Жизнь Бархата начиналась обычно. Он родился 22 декабря 1974 года в Белоруссии, под Минском в конном заводе имени Доватора, начконом которого был истинный знаток породы Борис Васильевич Камзолов. Именно благодаря его стараниям лошади этого завода долго сохраняли тип, присущий старотракененской лошади в сочетании с высокой работоспособностью. Мать Бархата, гнедая Бесприданница, принадлежит к старому восточно-прусскому семейству Лоре, которое развивалось в Тракененском конном заводе до 1944 года. Отец - рыжий Хитин - представитель линии Купфельхаммера -Парсиваля. К ней принадлежат такие известные лошади, как Хромоген (Хохот-Эмаль) - чемпион Литвы по конкуру 1972 года, Хобот (Hassgesang-Beroline) - отец олимпийского чемпиона Ихора (от Инфры) и Руха (оба - украинской пор. гр.), Пингвин (от Выходца), Хоккей (Хохот-Эмаль), выступавший на всероссийских и республиканских соревнованиях по троеборью в 1961-1971 гг1 (какое долгожительство для троеборной лошади!).
В тракененском коннозаводстве есть такой термин "гросстракенен". Так называют лошадей, все предки которых пошли от маток и производителей, родившихся в конном заводе "Тракенен". Сейчас таких лошадей остались считанные единицы и у нас в России, и, тем более, за рубежом. Бархат относился к их числу. Такие животные, как он, являются чрезвычайно ценными для сохранения и развития породы. С зоотехнической точки зрения, Бархат - жеребец с консолидированной наследственностью, несущий в себе золотой запас породы, который нужно только грамотно сохранить и передать дальше следующим поколениям, в которых и проявятся все положительные качества, присущие настоящей тракененской лошади.
Бархат обладал крепкой конституцией, отменным здоровьем, высокой и стабильной работоспособностью. Он дожил до 25 лет и оставил после себя около 40 потомков. Кому-то это число покажется небольшим, но если принять во внимание все факты его славной биографии, оно будет огромным.
Эта лошадь обладала уникальным экстерьером: очень красивые голова и шея, правильная и крепкая линия верха, хорошие суставы и конечности, глубокая и широкая грудь. Он был породным, костистым и массивным жеребцом, но при этом - очень сухим. Такое сочетание является большой редкостью, так как массивные лошади, нередко отличаются сыростью и грубостью, а нежные и сухие - беднокостностью, узким и неглубоким корпусом. И те, и другие - некрепкие и недолговечные, что непростительно для спортивной лошади, для которой наиболее ценным качеством является массивная элегантность в сочетании с крепостью. В бонитировке, которая была проведена специалистами ВНИИ коневодства, когда Бархату было 23 года (!), встречаются только оценки "8" и "9" и не указано ни одного экстерьерного недостатка, кроме бельма, трещины копытного рога и косолапости (все - приобретенные).
Бархат почти не болел. По крайней мере, в моей памяти не сохранилось воспоминаний о том, что он простудился, хромал или страдал коликами. Умер он в 25 лет от сердечного приступа. Умер, потому что сделал все, что смог, потому, что ему пора было уходить и еще, может быть, потому, что не поверил чужим людям, засомневался: вдруг его бросили?
До двух лет Бархат жил в заводе, а потом был куплен в учебное хозяйство "Пушкинское" ЛСХИ тогдашним директором С.К. Поплавским. Станислав Константинович обратился к Б.В. Камзолову с просьбой подобрать ему лошадей так, чтобы жеребец подходил к кобыле, и эта пара могла давать хороших жеребят. Камзолов посоветовал ему купить Бархата и Рею, а так как у Реи была подружка Иллюзия - не-разлей-вода, то в Питер они приехали втроем. Хозяйство тогда возглавлял Ким Дмитриевич Ермолаев, под руководством которого Бархат начал свою спортивную карьеру. По словам очевидцев, Бархат показал себя агрессивным в заездке, однако, потом (видимо, когда понял, чего от него хотели), на протяжении всей жизни, он находил контакт с любым всадником, а его дети всегда были общительны, добродушны и покладисты.
Первые пять лет своей спортивной карьеры Бархат учился и выступал под седлом Надежды Кононовой. Именно с ней он успешно участвовал в соревнованиях по конкуру в Ленинграде, Ленинградской области и Северо-Западной зоне. Затем, с возрастом, он плавно изменил специализацию, перейдя в двоеборье, а затем - в выездку. Закончил выступать он в возрасте 18 лет, обнаружив, таким образом, удивительное спортивное долголетие. Сколько всадников было у Бархата - сейчас сложно подсчитать. С каждым из них он находил контакт и мог показать, на что этот человек способен. Он никогда не оказывал спортсмену открытого сопротивления, но высокий результат мог показать только под внутренне сильным и мудрым всадником. Он очень доверял людям и требовал такого же отношения к себе. Он был "отдатлив" в работе, чуток, но, в то же время, очень самостоятелен. У этого жеребца была очень сильная аура, и все окружающие без сопротивления попадали под ее влияние. В судьбе каждого человека, который имел дело с Бархатом, этот жеребец оставил незабываемый след.
Могу назвать лишь несколько имен всадников, которые ездили и выступали на Бархате: Надежда Кононова, Евгений Прокашев, Наталья Дергачева, Марина Плихта, Анна Казакопцева, Ирина Полякова, Наталья Полякова, Алла Гуцева и многие, многие другие.
В спорте его отличали бойцовские качества и бешеная работоспособность. Он жил по принципу: работать - так работать, отдыхать - так отдыхать.
О драчливости Бархата ходили легенды. Он никогда не уступал сопернику, будь то огромный ганноверан или горячий полукровка. Как и люди небольшого роста, он был очень энергичен, и ему приходилось постоянно напоминать о своем существовании. Опытные жеребцы не вступали с ним в бой, даже когда он был уже в возрасте, заранее признавая его лидерство. Молодые, конечно, напирали, пока не понимали, что Бархат никому не уступит свое место. А завоевать это место было ох, как трудно. Все его тело было покрыто шрамами, как и положено настоящему мужчине.
В одной драке ему сильно повредили левую половину крупа. На конюшне учхоза ночной конюх тетя Дуся (старожилы помнят ее) выпустила Бархата из денника к поилке попить, а он, вместо этого, пошел и открыл дверь огромного ганноверского жеребца Варяга (или наоборот, Варяг открыл Бархата, подробности исчезли за давностью лет). Драка была страшная. Потом Марине Борисовне Плихте принесли кусок крупа, выкушенного у Бархата Варягом. Этот случай оставил Бархату огромный шрам на всю оставшуюся жизнь, но ничуть не убавил ему бойцовского пыла.
Случались и казусы. Как-то ни за что пострадала кобыла Беспримерная, которую Бархат по своей горячности принял за жеребца. Наверное, потом долго извинялся.
Вообще женщины, т.е. кобылы, его уважали, он никогда не применял к ним силу, всегда был вежлив и корректен, хотя и обидчив. Настоящий джентльмен.
Потомством Бархат начал обзаводиться лишь в зрелом возрасте, когда конюшню учхоза возглавила Марина Борисовна Плихта (ныне Маланичева). Именно он, как производитель, положил начало племенной ферме учхоза "Пушкинское". И сейчас костяк маточного состава племфермы - дочери и внучки Бархата. Часть кобыл попала в производящий состав ф/х Маланичевых, две кобылы находятся на племенной ферме КСОО "Зевс", есть его потомки и на п/ф АО "Акрон", в Беларуси и у частных владельцев. Из жеребцов-сыновей Бархата - интерес представляют Каламбур от 992 Купавы, Тибет и Тайбэй от ч/в Тираны, Нах у частного владельца О. Кейн, а также жеребец Рубикон от Роскоши, 1977 г.р., Арбалет от Азбуки 1999 г.р. в учхозе "Пушкинское".
Последние жеребята родились в 2000 году на племферме АОЗТ "Русско-Высоцкая".
Если размышлять над ролью производителей и маток в породе, то можно предположить следующее. Жеребцы - это фасад породы, кобылы - его фундамент. Опытные коневоды говорят, что хороший жеребец - это ползавода, а без кобыл завода просто нет. Поэтому, если задуматься, Бархату судьбой была отведена роль закладки фундамента породы, цементирования ее своими редкими качествами. Исследователями ВНИИ коневодства было установлено огромное влияние дочерей 77 Хризолита и маток этой линии, к которой принадлежал Бархат, на породу (см. выше). В их числе: 69 Альманах, 6 Арахис и 84 Харлей (мать 332 Хрупкая от Хризолита), 14 Глухарь (мать 302 Хвоя л. Купфельхаммера), 67 Этюд (мать Хартия - сестра Хризолита), 104 Хозяин (мать 299 Хапуга от Хризолита), 119 Холл (мать 316 Хозяйка от 56 Хохота (сына Хризолита). И, конечно же, знаменитая 285 Хаза от 77 Хризолита и 118 Западни - мать выдающихся производителей 107 Хоккея от арабского Померанца, Херсона от 109 Эола, Хаймата от Маата. Этот список далеко не полный.
Жеребец за свою жизнь дает до сотни потомков, он определяет будущее породы, на фасаде которой архитекторы апробируют разные стили: готика, ампир или модерн. Кобыла дает потомство в пределах 10 голов, но это база, основа породы, которую надо беречь и умножать.
Из наиболее выдающихся детей Бархата следует отметить Небоскреба (от б/п Назии) - чемпиона Ленинграда по конкуру 1989 года, Эльбу от 1029 Эскадры (II место на испытаниях молодняка в 1991 году), Бахрому от ч/в Хрупкой - победительницу в "молодом двоеборье" 1990 года и многих других.
Успел Бархат и в кино посниматься. Он участвовал в таких картинах, как "Уникум", "Летучая мышь", "Последняя дорога", "Молодая Екатерина". На съемках последней картины его партнершей была молодая, подающая надежды англичанка, ныне - звезда Голливуда - Джулия Ормонд.
Все, кому довелось ездить или общаться с Бархатом, запомнили его душевной лошадью. Конечно, он пугал заходивших к нему в денник, поджатой ногой и прижатыми ушами, но никого никогда не ударил и не укусил. А пугал он лишь для приличия, чтобы имели к нему люди должное уважение и не относились слишком уж панибратски. Как и всякая лошадь, любил он сухари и морковку, за что награждал щедрых посетителей поцелуем.
Л. В. Игнатенко
Постскриптум.
Сердце Бархата похоронено в поселке Кондакопшино, вблизи Таицкого водовода, где сейчас находится конюшня учхоза "Пушкинский".
Автор выражает огромную признательность М.Б. Маланичевой-Плихте, Н. Дергачевой, Л.И. Кузнецовой за помощь в написании статьи.

комментировать