Глазами лошади

6 июня 2001

Как вы думаете, что бы вы почувствовали превратившись вдруг в лошадь? Прочитайте рассказ Ольги Жбановой о том, что может испытать человек, попавший в шкуру лошади.

Автор: Ольга Жбанова

В свое время, будучи человеком, я очень любил конный спорт и занимался этим ежедневно на одной из спортивных баз Москвы. Я любил этих замечательных животных и всегда жалел их, потому что как ни сильна лошадь, - человек имеет над ней полную власть. И в отличие от других спортсменов я никогда не выезжал в манеж с хлыстом. Основой моих многочисленных занятий был конкур. Я основывал навыки прыжка лошади на ее естественных движениях, в то время как другие тренеры считали естественным учить лошадей прыгать. Занимался я, как правило, вечерами, потому как днем был занят основной работой в одном из частных музыкальных магазинов.

В один из таких вечеров, после занятий я выпустил своего четвероногого партнера в манеж побегать без седла и уздечки, а сам уселся на трибуны понаблюдать. Я очень любил такие моменты. Обычно я следил за конем, и по его движениям и занятиям старался заглянуть к нему в душу, пытался хоть на мгновение стать лошадью, почувствовать то, что коню приходилось ежедневно испытывать на себе. В какие-то моменты мне это удавалось, я впадал в забытье и частенько, уже поздно вечером меня будил какой-нибудь конюх и отправлял домой. Вот и в этот раз, наблюдая за своим темно-гнедым красавцем, я и не заметил, как вопреки своей воле перелез через борт манежа и подошел к коню. Он протянул ко мне свою длинную морду, обнюхал карманы и уставился на меня большими, влажными глазами. Мы долго смотрели друг на друга. Я изо всех сил старался прочитать его мысли, а он, наверное, мои. И вдруг мне это удалось. Конь спрашивал меня:

- Ну что же ты? Мы столько вместе работаем, а ты меня сегодня ничем не угостил?

И я только протянул руку к карману, как из глубины коридора раздался голос ночного конюха, требующий закончить занятия, и вывел меня из транса. Я повернул к нему морду... Почему именно морду? Я так почувствовал, что это была именно морда, а не голова. Конюх вошел в манеж, остановился в нескольких метрах от меня, нервно огляделся по сторонам, словно меня и не существовало, и произнес что-то типа "опять этот придурок куда-то смылся". Затем оглядел меня критически, пробормотав: "придется идти за недоуздком" - и ушел из манежа.

Я стоял, обалдело озираясь по сторонам, и тут до меня начинала доходить неправдоподобная, кошмарная истина: я настолько вжился в образ коня, что стал им! Повертев башкой по сторонам, я окончательно в этом убедился. Странно еще, что у меня не было истерики, я вполне был согласен со своим теперешним положением. "Сбылась мечта идиота" - подумал я и неуверенно сделал несколько шагов вперед. Тело охотно слушалось. Я чувствовал себя летчиком-испытателем на хорошо собранном самолете. В это время вернулся конюх с недоуздком и привычными, небрежными движениями попытался накинуть его мне на голову. Для меня вдруг создалась некая проблема: я сам прекрасно умел надевать уздечки и седлать, но не знал, что чувствует при этом лошадь; я умел ездить любыми аллюрами, но сам никогда естественно не пытался ими бегать. Взмах руки конюха с ремнем недоуздка испугал меня, я вскинул голову вверх и попятился. Я хорошо знал этого конюха - он работал терпеливо, как машина, лошади были ему безразличны. Он притянул мою голову вниз за челку, не дав мне опомниться, быстро застегнул ремни и потянул за поводок. Я зашагал за ним, с удивлением озираясь по сторонам, как будто шел по эти коридорам впервые. Ранее четко помня, где стоит мой любимый конь, теперь растерялся и заставил буквально впихнуть себя в собственный денник. Конюх снял недоуздок и ушел, оставив меня наедине с самим собой, с человеческими мыслями в лошадиной голове лихорадочно пытающимися найти ответы на бесконечные вопросы. Обыденные вечерние шорохи засыпающей конюшни изредка прерывались недовольными пофыркиваниями моих соседей. Впереди была долгая, тревожная ночь.

Говорят, что лошади когда спят "защелкивают" суставы передних и задних ног, чтобы не чувствовать веса тела. Я это знал, но, перепробовав массу положений, мне это не удалось. Я оставил попытки, плюхнулся в опилки и, свернувшись клубком как собака, наконец, заснул. Разбудил меня грохот тачки с овсом по коридору. Начиналась утренняя кормежка. Я обрадовался: очень хотелось есть. Конюх высыпал мне в кормушку полведра овса, я сунул туда морду и задумался. Сырой, нечищеный овес мне еще есть не приходилось. И как лошади его едят? Повернув голову к ближайшему соседу, я несколько минут критически наблюдал, как тот с аппетитом хрустит зернами, и с отвращением, закрыв глаза, набил себе рот овсом. Старательно пережевав в задумчивости, открыл глаза и обнаружил, что с аппетитом умял всю кормушку. Затем я запил все это из автопоилки и приготовился к завороту кишок. Но пока все обошлось. Мысленно в который раз пытаясь "защелкнуть" суставы я наблюдал за жизнью конюшни. Уже пришли утренние спортсмены, разобрав своих лошадей, ушли заниматься в манеж.

Конюхи привычно подметали проход, на меня никто не обращал внимания. И тут мне в голову стукнула мысль: а чего я собственно жду? Глупое положение. Я всадник, я же и лошадь. За мной никто не может прийти, потому что кроме меня никто на моем коне не ездил. Иногда я, правда, предупреждал тренеров, что меня не будет, и тогда на нем тренировался кто-нибудь из моих друзей, или же его отдавали в прокат. При мысли о прокате мне сделалось дурно. Если я попаду в руки тренера, то маловероятно, что попробую хлыста, а если в прокат - то синяков мне не миновать. Молодое поколение предпочитало требовать от лошади возможного и невозможного путем "выбивания" из нее "скрытого таланта". Я совсем забыл, что только вчера вечером научился ходить шагом. Кажется, рысью и галопом я бегать не умею. Еще мне вспомнилось, что через пару дней намечались долгожданные соревнования по конкуру. Спортивных лошадей в этой конюшне не так уж много - меня обязательно кто-нибудь возьмет.

В конюшню в это время, нагруженная седлом и уздечкой, вошла моя лучшая подруга Наташа, с которой мы все время вместе занимались, и... направилась ко мне. Она была немного грустная. Еще бы, обычно в это время мы с ней встречались в раздевалке и вместе шли седлать. И вот как назло позавчера ее коня запрятали в ветлазарет - это после того, как он в очередной раз снес препятствие, и одна из жердей, сломавшись, впилась ему в предплечье. Жуткое совпадение. И теперь она взяла моего коня, то есть меня. Если я начну ей сейчас объяснять что я не лошадь (интересно как), то, возможно, меня отправят в тот же ветлазарет, или в цирк. Наталья тем временем сложила седло с уздечкой и принялась меня чистить. Я был весь в пыли, опилках и паутине после ночи и теперь мне предстояло вытерпеть не менее 10 минут стряхивания с меня всей этой дряни. Я напрягся и закрыл глаза. "Наташа, если бы ты знала, кого ты чистишь?" Для нее я был Портом, моим любимым конем. Она вынула из кармана кусочек сахара и, протянув его мне на раскрытой ладони, похлопала по шее. Я очнулся, осторожно одними губами взял сахар (не дай Бог укусить), и пережевывая его сносить чистку стало приятней. Наконец, убрав щетки, Наташа накинула мне повод на шею, быстро вставила в рот железо (какая гадость), и ловко застегнув уздечку начала седлать. Тщетно пытаясь выплюнуть железку, я ощутил, что седло у меня довольно удобное и мягкое, только немного давят подпруги. Наталья распахнула ворота, схватила свой стек и потащила меня в манеж. Да, Наталья всегда ездила с хлыстом, это было ее привычкой, даже если он ей ни разу не понадобился в течение занятия. С ним она чувствовала себя уверенней. А я? Мы вышли на манеж. Еще раз проверив подпруги, она одним прыжком взлетела в седло - я и глазом моргнуть не успел - и набрала повод. Я сосредоточился и, почувствовав давление в боках, пошел шагом. Наталья была легкой, как пушинка и я с непривычки боялся ее уронить. В манеже включили музыку, играл Queen. Под бодрящий темп я и сам не заметил, как двинулся рысью в такт ритму. Рысью оказалось удивительно легко и приятно бежать. Наташа не останавливала меня - решила видно дать размяться. Через некоторое время очередной пинок навел меня на мысль о галопе, что я и сделал, наверное вовремя. Галоп меня тоже не испугал. Правда первые пару кругов я еще думал, какую ногу вперед ставить, а потом просто предался своему полету. Наташа мягко перебирала поводом, и я с удовольствием менял направление, пока она не направила меня на препятствие. Я как увидел его - шарахнулся в сторону и забился в угол манежа, дрожа как мышь и косясь на барьер. Прыгать я точно не умел. Удар хлыстом и пинок под ребра мигом предали мне храбрости, я понесся на барьер, но прыгнуть так и не сумел - ноги запутались в перекладинах, потому что я рано оттолкнулся и приземлился сверху. Короче разнес барьер в щепки, сам всего этого перепугался и, спотыкаясь, побежал дальше. Наталья, не понимая в чем дело, решила, что я еще не проснулся, и вломила порцию хорошего хлыста. Я помчался на следующее препятствие, с тем же успехом разнес и его. Тренеры, наблюдавшие эту картину в центре манежа, посоветовали Наташе сменить коня, сказав что "придурок Порт опять разучился прыгать и лучше его отправить на соответствующую его темпераменту работу". Неправда, Порт никогда не забывал, как надо прыгать, просто я своим неумением, похоже, навсегда погубил ему карьеру, да и себе тоже.

Итак, меня водворили обратно в денник, настроение мое заметно ухудшилось. Но тут пришли какие-то люди, осмотрели меня критически с головы до ног, затем один из них быстро накинул на меня недоуздок и вывел на улицу. Я совсем было обрадовался, что все же кто-то меня еще раз посмотрит, но когда я вышел на улицу то испугался. У ворот стояла фура для перевозки лошадей, в состоянии погрузки с выдвинутым трапом. Один из мужиков повел меня внутрь, я испугался и попятился. Удар бичом по задним ногам привел меня в ужас, и я птицей взлетел вверх по трапу. Меня привязали, убрали трап, закрыли двери коневозки, и машина тронулась с места. Потянулись долгие часы переезда в неизвестность.

Наконец машина остановилась, заглох мотор, и ослепительные лучи заходящего солнца ворвались в открывшиеся двери. Пожилая незнакомая женщина аккуратно спустила меня вниз по трапу. И я, оглянувшись, вдруг увидел, куда попал. Вокруг было ровное до горизонта поле. Я стоял в нескольких метрах от входа в небольшую конюшенку, к которой примыкал миниатюрный загонщик с кобылами. У меня заныло в душе от нехорошего предчувствия. Вечер прошел замечательно: душистое сено под ногами и овсяная каша доставили мне огромное удовольствие от нового места. Ночью я спал стоя - внезапно получилось /защелкнуть суставы#. Утром засуетились конюхи, пришла какая-то женщина в белом халате, аккуратно вывела меня в недоуздке на улицу, долго шагала со мной вокруг конюшни по мягкой траве. Потом подошли какие-то мужики, пристегнули по обе стороны недоуздка длинные поводки и повели меня с двух сторон в проход конюшни. В конце прохода стояла кобыла. Осознав ужас своего положения, я чуть не рухнул в обморок. Мужики закрыли конюшню с обеих сторон, отстегнули поводки и стали гнать меня вперед. Я было шагнул к кобыле, но тут сзади услышал резкий окрик:

- Эй, мужик, а ты что тут делаешь?

Жбанова Ольга Михайловна

04.11.96г.