Ковчег, который построил Дейл

6 ноября 2002

Рассказ о приюте для экзотических и домашних животных в штате Миссури, США. Продолжение истории.

Автор: Ольга Уэллс, фото - Стивен Уэллс

На самом выезде из нашего городка, прямо у дороги расположилась небольшая ферма - всего-то 15 акров, пруд, пастбище, кромка леса. Еще 10 акров пастбищ взято в аренду у соседа. А задача хозяев фермы - 50-летних Дэйла и Дэбби, пожалуй, посложнее, чем у Ноя. Тому хоть сыновья помогали, а здесь вся надежда только на себя, волонтеров и добровольные пожертвования. А обитателей немало, и они все прибывают. И нельзя, как Ной, отобрать каждой твари по паре, здесь задача другая - постараться спасти ВСЕХ. Ферма официально зарегистрирована как "Приют для экзотических и домашних животных", есть лицензия, общественный Наблюдательный Совет, который собирается раз в месяц для принятия стратегических решений (например, о строительстве зимней клетки "на вырост" для львенка). Организуются стенды на выставках и ярмарках, чтобы как можно больше людей узнали, куда можно привезти состарившуюся лошадь или отнятую у кошки птичку колибри. Проводится и так называемый fund-raising (привлечение средств) - бенгальского тигра - огромного рыжего красавца, ручного и смирного, - вывозят на всевозможные мероприятия. Жалко, университет отказался от живого талисмана, хотя их футбольная команда так и называется "ТИГРЫ", - ну да ладно, обойдемся.

Именно так и я узнала про этот приют - прогуливалась с мужем по центральной улице во время очередного фестиваля и залюбовалась фотографией великолепного шайра. Разговорились с хозяином стенда - Дэйлом, предложили помощь, он с радостью пригласил нас на ферму в ближайшие выходные.

Как животные попадают в приют?

По-разному. Диких животных чаще всего подбирают в лесу: бельчата, выпавшие из дупла при сильном ветре, хорьки и лисы, кролики и ужи, детеныши енота и скунса, - чью-то нору после дождя залило, кого-то собака схватила, да хозяева отняли, кого-то стукнула машина. Те, кого удастся спасти, окрепнут, вырастут, и побегут назад в лес. А если не смогут - будут доживать в приюте, в тепле и сытости, окруженные заботой и любовью.

Экзотических животных привозят хозяева, уставшие от своих подросших домашних любимцев. Именно так сюда попал красавец-тигр по кличке Buddy (Дружище), пума Бобо, годовалая львица Савана, полуметровый попугай, тропический варан. Назад, в дикую природу их не выпустишь, а зоопаркам они не нужны - без документов, без "историй болезни", без когтей (удалены еще в младенчестве), выкормленные кое-как - кто с рахитом, кто с залысинами... Для таких в приюте строят постоянные клетки и вольеры, ветеринар-доброволец прописывает им специальную диету и витамины. Таких стараются полностью одомашнить, ведь им уже никогда не придется заботиться о собственном пропитании и бороться за выживание. Они уже дома.

Совсем по другому попадают сюда домашние животные. Не имеющие никакого представления о племенном деле дилетанты решили разводить на продажу котят модной породы японский бобтэйл - в результате близкого инбридинга на свет появились маленькие уродцы... От полных брата и сестры (!) родился жеребенок без копыта, на другой конюшне на новорожденного жеребенка наступила кобыла и сломала ему ножку... Конечно, не все кругом невежды, есть и чисто человеческие причины: кто-то продает ферму и уезжает жить в город - кому подарить двух лам? А страусов-эму не возьмете? Ослик есть, и пони шетландский, дети любили очень, теперь развелись, жена детей увезла... Таких хозяева привозят сами, прощаются со слезами, и уходят, не оборачиваясь. Такие сначала бродят неприкаянно, а потом привыкают и к новому дому, и к старым обитателям ковчега.

Есть и здесь и совсем другие постояльцы - жертвы людского безразличия, жестокости, а то и просто жадности. Про них я расскажу поподробнее, потому что все они - лошади.

Вот Фрости: 5-летний мерин породы Painted Horse. Пятен у него от рождения не очень много и живописным его назвать трудно, поэтому на рингах на нем много не заработаешь, так чего тратиться? Оставленный в зиму на пастбище отъемыш отморозил уши, кончики почернели и отпали. Кому такой нужен? Подрос, кастрировали, продали соседнему фермеру - в телегу запрягать. Да не тягловая это лошадь, хоть и рослая, декоративная скорее, ну под седло еще куда ни шло... Били-били его, да и сдали на бойню. Дэйл выкупил, долго отхаживал, приручал заново. Теперь Фрости ждет очень опытного тренера, чтобы упрямство не плеткой выбивал, а перевоспитывал терпением и любовью. Тот, кто не побоится трудностей, получит замечательную, выносливую лошадь для длительных прогулок.

Вот Поко: квотер, или по нашему четвертьмильная лошадь. Невысокий, ладненький, морда хитрющая, лакомства прямо из кармана достает. 4 года назад раздался анонимный звонок - приезжайте, заберите, жалко же. Наверное у кого-то из соседей душа не выдержала. Хозяева безропотно отдали Дэйлу и умирающего от истощения двухлетку, и документы на него, с условием, чтобы в общество защиты животных не сообщал. В коневозку Поко заносили на руках, сам идти уже не мог. Через два года этот крепыш выносил заборы - к кобылкам рвался. Двух чудесных жеребят от него получили, но все равно в 5 лет пришлось кастрировать - он ведь теперь абсолютно здоровый, заезженный под седло, ласковый и ручной - ему ДОМ надо искать, а жеребца пристроить почти невозможно. Спокойный и толстый 6-летний Поко - первый кандидат на усыновление¹.

А вот Сторми, 6-летняя кобыла цвета штормового неба - помесь першерона и беспородной кобылки. Амиши² думали тягловую лошадку получить, а родилось что-то совсем маленькое, ну про нее и "забыли". Еще один Starvation case (истощение) получился. Дэйл ее двухлеткой на бойне выкупил за 100 долларов. Теперь ей 6, как и Поко. Ласковая, спокойная, заезженная под седло, напрыганная до метра, идеальная лошадка для детского спорта, тоже ждет усыновления.

Вот два двухлетних мерина - потомство Поко. Один от Сторми, такой же темно-серый, другой от Мэнди. Мэнди когда-то сдали на бойню как тощую дряхлую старуху, а на самом деле она оказалась истощенной 12-летней полуквотершей с небольшим артритом. Откормленную и подлеченную в приюте, ее год назад усыновили в качестве компаньонки³. Двухлетки уже приучены к недоуздку и через пару лет пойдут в заездку⁴.

Эти пятеро летом живут на пастбище вместе с двумя осликами и огромной черной коровой породы Ангус, которая не знает, что она корова, потому что выросла вместе с козами. Когда я предложила почистить и поработать кого-нибудь на корде и Дэйл сказал, что пойдет за недоуздком, Фрости насторожился, узнал знакомое слово, и тихо-тихо пошел на дальнее пастбище. За ним потрусила рысью корова, за ней ослики, двухлетки ждали, что будет делать Сторми, которая вскоре тоже отправилась вслед за всеми, и только Поко стоял и выпрашивал сахар до последнего. И только увидев Дэйла с недоуздком, развернулся и ускакал галопом. Ну ничего, скоро осень, а потом зима, и все будут жить в конюшне, вот там-то я ими и займусь.

А вот другое пастбище, рядом с прудом, в котором плавает одинокий белый лебедь. Он здесь давно и откуда взялся, никто уже не помнит. Он дружит только с белой ламой Каспером, и когда тот в жару приходит полежать в прохладной воде, подплывает к нему и пощипывает свалявшуюся шерсть. Другой лама - коричневый Билл, терпеливо ждет в сторонке, потому что на него лебедь шипит и машет крыльями. Стайка домашних белых гусей, и среди них один серый, дикий канадский гусь. Закон запрещает удерживать диких гусей на фермах, но его и не держит никто - сам прилетел, сам улетит, когда захочет. Два взрослых страуса-эму не дружат ни с кем, но ни с кем и не воюют. Погладить себя дают, но глядят недоверчиво.

Вот мерин неопределенного возраста, который родился без копыта на задней ноге. Выглядит он как годовичок, невзрачный, щупленький, но не худой. Протез на время сняли, и он привычно ковыляет на трех ногах, щиплет травку. Рядом с ним еще один бедолага, которому кобыла при рождении на заднюю ногу наступила. Нога срослась, хоть и не правильно, а пока он всю тяжесть на переднюю ногу принимал, та стала абсолютно торцовой, как клюка. Он тоже щупленький, потому что большого веса такие слабые ножки не вынесут и ветеринар прописал обоим специальный рацион. В долгих спорах о гуманном избавлении от страданий (Дэбби употребляет термин эвтаназия) победил Дэйл: при первых признаках страдания и боли, и если ветеринар подтвердит, что другого выхода нет, то тогда... А пока пусть живут, щиплют травку и получают весь необходимый уход и лечение.

Видя, как они запанибратски общаются с Самсоном, огромным шайром, начинаешь верить, что им и правда неплохо.

Ну вот, наконец добрались до самого главного: жеребец Самсон, 17-летний чистопородный шайр, вывезен из Англии. Заезжен в упряжь и под седло, выполняет элементы малого приза, участвовал в парадах и рингах. Год назад прежним хозяином сдан на мясо в Техасе, до бойни везли трое суток, в переполненной скотовозке, без воды. Дэйл получил анонимный звонок, успел к выгрузке, убедил, упросил, выкупил. Через "цепочку" спасителей лошадей в разных штатах удалось забрать племенное свидетельство у прежних хозяев, которые, впрочем, так и не сказали, почему избавились от жеребца. Ветеринар, помогающий в приюте, предположил стерильность, потому что во всех других отношениях Самсон был абсолютно здоров. Но очень скоро Самсон начал проявлять повышенный интерес к Энни, рослой рыжей кобыле, помеси клайдесдэйла со стандартбрэдным рысаком. У прежних хозяев Энни запуталась в колючей проволоке и сильно покалечилась. Увидев такое море крови, они вызвали ветеринара, чтобы усыпить ее. Но ветеринар предложил зашить раны и отвезти Эмми к Дэйлу. Так и поступили. Эмми полностью выздоровела, отличается чрезвычайной кротостью и нежностью, потому ее ни седлать не хочется, ни на усыновление отдавать. Это настоящая домашняя любимица, не избалованная и не капризная.

Дэйл опасался, не повредят ли Энни ухаживания Самсона, чем-то похожего на грубоватого, чуть пьяненького, простецкого английского матроса - с такими же белыми клешами. Ветеринар опасения развеял, благословил, и вот оно перед нами, это чудо, похожее на кузнечика. Она родилась в пятницу, 13-го. Мне предоставили честь выбрать имя для малютки, потому что это теперь МОЯ лошадь. Я буду растить ее, приучать к недоуздку, воспитывать и баловать. А еще я буду гонять на корде Самсона, вычесывать репьи из косматых грив, отбивать денники и обметать паутину, покупать соль-лизунец для всех обитателей ковчега, наблюдать, как на пожертвованные деньги к дому пристраивается хирургический кабинет, как растут большие хищные кошки, как подрастают и убегают в лес спасенные детеныши.

Коламбия, штат Миссури.
Сентябрь 2002 г.

^1. Усыновителями обычно становятся волонтеры, поработавшие какое-то время в приюте. Просьбы об усыновлении одобряет общественный Наблюдательный Совет. Стоимость усыновления - 300 долларов, - перечисляется на банковский счет приюта.
^2. Amish - живущие коммунами члены религиозной секты, не признающие современной технологии. В их поселениях нет электричества, а соответственно и никаких бытовых электроприборов, - радио, телефона, и т.п. Швейные машинки только ручные, книги передаются из поколения в поколение, потому что новые печатать не на чем. Гвозди, подковы, сельхозорудия куют сами из металлолома. Для освещения используют масляные лампы и свечи. Воду качают вручную из колодцев. В Миссури таких поселений довольно много. В основном занимаются земледелием, используют лошадей в качестве тягловой силы.
^3. здесь это обычное дело, купить хорошую лошадь хобби-класса, а к ней - компаньонку, чтобы им вдвоем веселее было
^4. Вообще в Америке лошадей до четырех лет работают только в руках, на корде, в поводу, постепенно приучают к седлу, и только потом садятся, чтобы дать окрепнуть растущему организму, не растянуть связки и не травмировать ноги. Это не относится к скаковым лошадям, которых, как и в других странах, начинают испытывать с 2-х лет. Каждую осень, после окончания скакового сезона, чистокровки от 2-х лет и старше, не добившиеся заметного успеха и не имеющие племенной ценности распродаются по цене от 800 до 3500 долл.(см., например: http://www.canterusa.org/illinois/canterillinois/default.htm).

Постскриптум. Продолжение истории...

Сегодня мы даже не знаю как сказать - по нашему "обтягивали" двухлетку. Может быть это как-то иначе называется, но мне кажется, что это слово самое подходящее к тому, что мы сегодня делали с Бриззи - двухлетней дочкой Сторми и Поко. Сначала Дэйл накинул ей на шею чомбур (они здесь довольно длинные, метра по два, из толстой мягкой белой веревки) и привел в конюшню, а там завел в денник. Надел недоуздок - Бриззи особенно не вырывалась, она вообще спокойная кобылка. Застегнув чомбур на недоуздке, другой конец обмотал вокруг толстого столба, все это с оглаживанием, одобрением. Потом Дэйл поднял переднюю левую ногу кобылы и обхватил ее широким (примерно как наш офицерский) кожаным ремнем выше венчика но ниже путового сустава. Это такой специальный ремень, он состояит из двух кусков, соединенных между собой металлическим кольцом. Один кусок ремня он положил на путу, так, чтобы металлическое кольцо оказалось сзади, через него пропустил свободный конец ремня, затянул ремень (не очень крепко, а так, чтобы кобыла не могла ногу выдернуть), согнул ногу, и обхватил двумя концами ремня предплечье, застегнул пряжку, и получилось, что лошадь стоит на 3 ногах с одной согнутой. Ремень получился как бы в виде восьмерки. Эта методика называется - "отнять ногу". Теперь лошадь не может убежать. Теперь ее благополучие (и жизнь! - потому что - а вдруг волки, а она без ноги?) - зависит от человека, который рядом.

После этого Дэйл спокойно огладил лошадь, отвязал чомбур от столба, закинул кобыле на спину, чтобы под ногами не валялся, и сказал мне: Оля, она вся твоя, если чего - кричи громко, и сам пошел чистить клетку львицы. Я зашла в денник, кобыла вроде как вздрогнула, голову задрала, но я стала с ней спокойно разговаривать, подошла, стала гладить по шее, она постепенно успокоилась. Вот так вот, с разговорами, оглаживаниями, похлопываниями, я вычистила ее, выбрала из гривы чертополохи, кое-где пришлось даже выстригать. Из хвоста достала запутавшуюся ветку от колючей акации, но сам хвост ни разобрать, ни расчесать так и не смогла - кобыла все время вертелась и отодвигала от меня свой зад. Минут через 10-15 кобыла спокойно подбирала с пола сено, и вообще совершенно успокоилась. Я потихонечку сняла с ноги ремень ("вернула ей ногу") и продолжила чистку. Кобыла совершенно этому не удивилась, никуда не рвалась, не пыталась убежать, хотя у нее уже были все четыре ноги.

После этого мы стали учить кобылу "ходить" - чтобы она шла рядом, чтобы ее не надо было тянуть за чомбур. Для этого мне выдали веревку с большой петлей-удавкой, которую я тихонько положила кобыле на круп, потихоньку спустила с двух сторон и расправила так, чтобы она "обтягивала" (вот тут то мне это слово и вспомнилось!) ее сзади. Узел, через который проходил свободный конец веревки, был на левом боку. Свободный конец удавки я пропустила через кольцо на подбородке недоуздка, к которому пристегнут чомбур, и взяла в правую руку, вместе с чомбуром. Стоя у левого плеча кобылы, я стала ей всячески говорить, что надо идти - по-русски, по-английски, языком цокола, а одновременно потягивала за чомбур и "подтягивала" ей зад. Кобыла скоро поняла, что от нее требуется, и сделала пару шажков. Я ей тут же дала лакомство, огладила, похвалила. Минут через 15 таких упражнений мы с ней стали ходить по проходу, правда это не самое удачное место было, как раз всех с пастбища привели, так что из одного денника Самсон морды корчил (жеребец - ну что с него возьмешь!), из другого Кэнди зубами щелкала - она так и не подружилась ни с кем, дикая совсем. Но мы все равно три раза прошли по проходу туда-обратно. Вернулись назад в денник, удавку с крупа я сняла, только собралась недоуздок снимать, а тут как раз Дэйл другой денник освободил, говорит - переводи ее туда, ну я думаю, сейчас она пойдет, как миленькая, давай языком цокать, за чомбур потягивать. Куда там. Это только на видео все быстро получается и с первого раза. В общем, с помощью веревки "под задом" перевела я ее в другой денник, там уже и недоуздок сняла.