Первая цель — плато Бермамыт
Простите за качество фотографий — все фото с переходов сняты с седла, да и погода не баловала.

Мы шли к Теберде. Мы должны были пойти на Домбай, но весна не спешила в горы: перевалы были погребены под двухметровым слоем снега. Мы должны были стартовать на второй день, но поломка будки перенесла поход. Планировалось, что поход будет восьмидневной прогулкой, но нам пришлось укладываться в четыре дня. Переходы не были похожи друг на друга, у всех было разное настроение. Первый, как и обычно, был переходом надежды и воодушевления.

Наш курс лежал через Бермамыт и Бийчесын — через царство скал и царство лугов. Путь начался с подъёма на усыпанные цветами холмы. Дорога к Кисловодску и соседская кошара оставались справа:



Мы проходили вдоль камней и снегов, на фоне которых цветы смотрелись крайне непривычно:







К сожалению, я не знаю высот, по которым мы ходили, и не могу с точностью передать ощущения, поэтому просто предлагаю взглянуть чуть правее, вниз:



Казалось, нам повезло с погодой. Казалось, будет солнечно, и переход будет простым. Я фотографировала окрестности, конь выбирал дорогу, заботясь и о себе, и обо мне. Мне вообще повезло с конём, ведь сильный надёжный жеребец, который бережёт не только себя, но и всадника — большая удача в горах. У меня оставалось время даже на то, чтобы отбирать фото и находить подковки на склонах:









Никакое другое слово не могло охарактеризовать нашу поездку хуже, чем простота. Меньше часа мы нежились на солнце, как начали собираться тучи:



Меньше, чем за полчаса, нас накрыл туман. Он медленно подкрадывался, разворачиваясь на соседних вершинах. Он не торопился, он знал, что мы достанемся ему. Мы могли только прибавить шаг и надеяться, что видимость сохранится:





Вниз:







Мы вышли к дороге, идущей по Бермамыту, и туман, укрыв напоследок вышки ЛЭПа, отступил:







Дорогой назывались каменистые спуски и подъёмы, шедшие вдоль ЛЭПа. Когда-то вышки поддерживались в исправном состоянии достаточно регулярно, теперь же за ними следят меньше, чем должно. Мне было страшновато идти вдоль высоковольтки. Впрочем, пока мы пробирались через скалы, времени задуматься не было.

Где-то внизу оставался Хасаут. К концу 19 века в ауле Хасаут было более 150 дворов, но после выселки всё пришло в упадок. Сейчас Хасаут — одно из многих умирающих мест.









Дождь не забыл о нас. Он дал нам пройти по скалам и ждал нас на Бийчесыне. Мы едва миновали сырзавод, когда поняли, что собирается ливень, и надо искать укрытие. Нас приютили на кошаре. Там меня попросили сфотографировать отличного жеребца, но, к сожалению, я лишь изуродовала коня отвратительными снимками. Потом я часто думала, что стоило бы вернуться, и сфотографировать животное в солнечную погоду, когда оно не будет вертеться и пытаться сбежать. Свидетельство своего позора я скрою, предложив взамен бычка:



Приют мы нашли очень кстати — ливень сопровождался с градом, да и отдохнуть после четырёхчасового перехода было крайне приятно. Всё стихло через час, и мы выдвинулись в путь — в ту же сторону, что и ливень. Позже оказалось, что тучи зацепились за какую-то из гор, и кружили над нами, не давая нам возможности обсохнуть.

В дополнение к погоде, наш проводник почему-то решил, что мы приехали за экстримом. Он привёл нас на, вероятно, чудеснейшую поляну в очаровательном сосновом лесочке, и предложил разбить лагерь, ссылаясь на слова Ровен о палатке. Проблема была в том, что был обещан ночлег в кошарах, а так же в том, что у нас была с собой лишь кемпинговая палатка без верхнего тента. В мои представления о ночлеге под дождём в мокром насквозь лесу эта палатка не вписывалась совершенно. Фотоаппарат промок и отказывался работать. Я промокала и замерзала. Ровен мокла и разжигала костёр. Ей удалось это только через два часа, после чего, как ни странно, мои доводы о чёртовых палатках всё-таки возымели действие, и мы двинулись дальше, искать кошару для ночлега.

Мне сразу стало тепло и уютно, а вот Ира, к сожалению, прилично подмёрзла. Фотоаппарат я больше не пробовала мучить, стараясь укутать его в промокшие дождевики так, чтобы ему было сухо и комфортно. Единственный плащ химзащиты накрывал больше вьюки, чем меня — наши вещи не были защищены от промокания.

Во всём этом уныло сером и мокром царстве нам улыбнулась удача. Совершенно непонятно, откуда она могла взяться там, и не более понятно, почему она выбрала нас, так плохо подготовившихся к горным условиям, но нам повезло. Мы нашли кошару, с которой только-только скочевали. В кошаре была печь и огромный запас дров. Достаточно быстро весь дом превратился в сушилку, а я мысленно благодарила Lindalae за совет паковать вещи в полиэтиленовые мешки. Кони сохли в кошаре, угощаясь сеном. Мы отогревались, и тепло печи преградило дорогу вероятной простуде. Вечерело. Ровен согласилась спеть несколько песен а капелла, в качестве колыбельной исполнив сонного рыцаря. Под него я и уснула.

Больше фото, как обычно, на пикасе или в этом посте.