Они сюда приходят на рассвете,
Похожие на лучики в траве.
Болтают полушепотом, а ветер
Разносит этот шепот по земле.
Их нежный перезвон копытц по листьям
(Надоедало им порой летать)
Казался мне всегда прекрасно-чистым,
И я старалась даже не дышать.



дальше что-то не придумалось... может, у кого получится?

комментировать⁸

Бум. пастель.
Фактически первый опыт работы пастелью.

комментировать¹¹

автор фото Кипреева мария
обработка моя

(Полностью)

комментировать

Вот например сегодня... Я немножко повздорила с одним знакомым, потом вдоволь посплетничала с подружкой, втихаря от начальника почти целый день пробездельничала, с превеликим удовольствием всех кого могла продинамила, какую то тетку на дороге забибикала... В общем, день прошел в причинении мелких гадостей всем подряд, а не только родным и близким...
На самом деле, я никому плохо не сделала, потому что с кем повздорила тут же помирилась, сплетничала про хорошее, а тетку напугала, зато не задавила, она выскочила прямо перед машиной, я из-за нее глушитель на поребрике оставила, даже те кого продинамила не пострадали, они сами звонили и извинялись, что ну вот никак не получается сегодня встретиться. Вот бездельничать нехорошо, но так приятно!
В целом, день прошел неплохо. Еще бы работу за меня кто-нибудь сделал, и халтуру тоже. Даже в первую очередь халтуру, а с работой я и сама справлюсь.

комментировать⁶

Карачаевское...

(Полностью)

комментировать

Я очень часто сталкиваюсь с максимализмом. Сама максималистка. Нет, это не значит, что жизнь для меня разделена на черное и белое. Эти два цвета остались в моей бурной подростковой жизни. Когда я отказалась от черно-белого мира, он стал цветным. Не радужным, а именно цветным. Со всеми полутонами и оттенками. Жить в цветном мире оказалось интереснее и сложнее.
Но, это все лирическое отступление от волнующей темы. На самом деле, о максимализме, не юношеском, а просто, меня заставили задуматься гневные комментарии и письма "в личку в контакте" барышень в пубертатном периоде, разглядывающих фото, сделанные на конюшне. Почти неизменный гнев вызывают карточки с похожим сюжетом: застоявшийся конь вываливает всю накопленную энергию в борьбе со всадником, в ход идут "козлы", прыжки в сторону, нарочитые испуги всего-что-угодно, бешеный галоп с вытаращенными глазами и т.п. Естественно, повод в такие моменты чаще всего натянут, иногда кольца от трензеля могут оказываться в самых неподходящих местах, а рот лошади открыт... Меня в таких ситуациях чрезвычайно привлекают эмоции пары конь-всадник.
Сама я езжу верхом довольно слабенько, мне такие скачки не по зубам... Если я вывожу коня и чувствую, что он будет "говняться", я лучше попрошу кого-нибудь его погонять сначала. В такие моменты от лошади просто прет безудержное веселье и азарт. Она хочет скакать, тащить и сопротивляться! И ей интересно это делать. У меня есть любимчик Дима, серый в яблоках жеребец с крайне флегматичным характером. Он настолько добродушен и невозмутим, что кажется игрушечным. И даже у него бывают периоды "бешенства". Не далее как в это воскресенье, я хотела покатать собственную попу на любименьком конике. Пока я чистила линючую шкуру, Дима только что не стонал от удовольствия, седло и уздечку он воспринял с нескрываемым энтузиазмом, а из денника просто вылетел пулей. Хотя обычно его надо оттуда чуть ли не вытаскивать. Отшагались мы нормально, но в каждом движении, в каждом потряхивании гривой, отчетливо чувствовалось желание побеситься. Дима очень дисциплинированный конь, он шагал, останавливался, поворачивался и рысил добросовестно, и терпеливо ждал повода начать говняться. Собака, вылетевшая на поле и с лаем засуетившаяся у Диминых копыт, была отличным поводом, чтобы начать придурошные выкрутасы... Количество выданнных козлов и всяких эдаких движений меня просто потрясло, но когда я чуть не грохнулась, конь сразу успокоился и тихонечко повез меня к конюшне, он только что не извинялся. В результате, была потянута мышца на бедре и я передала коня хозяйке, она гоняла его минут 20, потом отдала мне порысить и отшагаться... Димочка очень нежно "катал мою задницу" пока не остыл. А я отчетливо чувствовала, что я слабее коня и, если он захочет, он сделает со мной все что угодно! Ему будет наплевать на натянутый повод, он просто прикусит железки и попрет дальше! Он позволил себе побеситься! Я не могу залезть в его голову и узнать, что он думает. Но вот почувствовать его эмоции я могу.
Почему же такое взаимодействие пары вызывает негатив у отдельных людей? В соответствии со своим "цветным макисмализмом" мне кажется - это просто от незнания и недостатка реального опыта. В случае с лошадьми так просто сослаться на очень известную личность и сказать, что вот он же обходится без этого, что его лошади счастливы, они не испытывают боли... Не знаю, не уверена.
А вы все уверены, что счастье и радость обязательно безболезненны? Разве вы никогда не испытывали беспричинного и безудержного счастья во время сумасшедшего физического напряжения? Если нет, то мне нечего сказать. Ведь слепому не объяснить какого цвета небо. Он все равно представит его по-своему.

комментировать⁴

В конце марта – начале апреля ходила с друзьями в лыжный поход 3КС на Приполярный Урал. Так как на этот раз мы оформили маршрутную книжку и заявились официально, нужно было писать отчет, Наташа согласилась быть «штатным писарем», т.е. вести путевые заметки: сколько и что прошли за день, какая была погода и т.п. Она терпеливо и методично делала записи в крошечном блокноте с легкомысленными щенятами на блестящей твердой обложке. Причем с обратной стороны, ведь с лицевой мы вели записи всех наших партий в покер. Никто из нас не смел сунуться в ее дневничок, так как услышать в ответ «Тогда пишите сами» никто не хотел. Уже на вокзале в Инте, я прочитала дневник. Техническая информация почти везде перемежалась с личными впечатлениями и описаниями мелких дневных происшествий. Неуклюжие фразы со стилистическими ошибками, резко оживили и приблизили прошедшие дни. Мне захотелось записать и свои впечатления. В общем, вот так и получился неофициальный отчет о нашем походе.

"Я падал, меня поднимали, и кто-то был рядом
Чтоб вместе со мной разделить белоснежное счастье"

Сначала несколько слов о составе нашей группы. Мы все из одного маленького провинциального города, расположенного близко от северной столицы. Мы все занимаемся туризмом уже очень-очень немало лет. Все мы вполне взрослые люди, имеющие ворох тривиальных проблем из серии «семья и работа». И у всех нас есть потребность, хотя бы раз в год, ездить куда-нибудь «обнуляться». Куда-нибудь – всегда горы, всегда со снегом и льдом. «Нас всех» в этом году оказалось четверо: Серега, Дима, Наташа и я.
Итак, кто есть кто в нашей компании. Серега – руководитель, вечно сомневающийся, часто неуверенный, но при этом самый сильный и опытный из всех, что называется, «реально крутой чувак». Созерцание его рюкзака, плывущего метров на триста впереди, стало настолько привычным за последние годы, что лично для меня является успокаивающим фактором, означающим - все в порядке. Наташа – очаровательная барышня, нежная и заботливая мама двух дочек, при этом спортсменка, душа «старшего поколения» лыжного клуба «Марафон» и капитан нашей городской сборной по спортивному туризму. С нами в горы она пошла первый раз, до этого ходила с другим руководителем в «детской» группе. Дима, красавец-мужчина, в буквальном смысле этого слова. Он мог бы сделать неплохую карьеру модели, я очень часто ловлю крайне заинтересованные взгляды хорошеньких девушек, призывно обращенные на него. Мне это страшно льстит, так как я всегда могу сказать: «А знаете чей? Мой!». А еще Димочка – настоящий ДАртаньян (не знаю я как запятую сверху поставить) и Бетмен и еще Супермен в одном лице… Про себя не знаю, что сказать. Боюсь наврать, я слишком люблю «помахать крылышками» перед благодарными слушателями.

19.03.2010
Утро началось очень рано, собственно и ночи почти не было. Я перекладывала рюкзак, пытаясь «впихнуть невпихуемое». На третий раз все получилось, осталась только колбаса, но, в конце-концов, и для нее нашлось место между рюкзаком и пенкой. Штатив и вспышку я по очень долгим размышлениям решила оставить дома. Хотя, вру, долгих размышлений не получилось, я один раз поставила рюкзак на весы и поняла, обойдусь только фотиком.
Примерно в девять утра позвонила Натаха и завопила «у меня ничего не влезает». У меня уже «все влезло», но я вежливо поддакнула, что «у меня тоже». Зря поддакивала, я забыла втолкать сухари, пришлось просто запихнуть их под клапан рюкзака. После всех этих героических усилий, я уселась за компьютер отправить шефу все рабочие долги. Интернет не работал, совсем. Мысленно проклиная всех провайдеров на свете, я полетела в контору. Полететь не получалось, так как вечером я собственноручно загнала свою «кукурузочку» в большую яму на парковке. В общем, еще полтора часа до поезда пролетели как 5 минут.
Мама, пришедшая на обед, целоваться на прощание не захотела, просто забрала у меня ключи от квартиры со словами «потеряешь».
Наконец, мы в поезде, распихали барахло и себя по боковушкам, застелили белье. Я пошла в соседний вагон знакомиться с группой из Питера, с которой нам предстояло ехать из Инты до базы Желанная.
19-20.03.2010
Мы в поезде. Едем. Об этом писать неинтересно, так как бесконечное жевание, спанье и вялую игру в карты можно назвать только времяпрепровождением. Зато я выяснила, что забыла в городе. Оказалось, распечатки карт-километровок…
21.03.2010
Мы в Инте, очень раннее утро, холодно. На перроне встретили ребята еще одной группы туристов, делящих с нами «Урал» до базы Желанная.
Хорошо, что «Урал» большая машина. Нас 21 человек и две лайки. Рюкзаки и лыжи закинуты на самый верх и намертво привязаны. В «кунге» тесно до невозможности, и отчаянно хочется спать, но спать жутко неудобно, затекает буквально каждая мышца.
Часа через три происходит забавная остановка, позволившая слегка поразмяться. Наш водитель встретил застрявшие на дороге снегоходы спасателей, отправившихся на рыбалку. Один из снегоходов сломался и, ну просто никаким образом, не мог уступить дорогу огромному «Уралу», который начал вежливо объезжать крошечные «Буранчики». В результате одно из колес застряло в снегу по… Я даже не знаю, как это назвать. В общем, глубоко застряло. Машина накренилась, и нас выпустили на улицу в качестве толкателей и копателей. Как ни странно, все откопалось и вытолкалось, а мы затолкались и поехали. Остановились еще раз, питерцы и интинцы пилили дрова впрок. Мы блаженно щурились на солнце, не принимая в мероприятии никакого участия, наше топливо было упаковано где-то на далеком китайском заводе в легкие баллоны.
В половине первого дня мы на месте. Небольшая сутолока с рюкзаками и лыжами, быстрый перекус, обязательное фото и вперед. Маршрут начался. Перед нами Уральские горы. Погода чудесная, хотя довольно холодно и ветер.
Рюкзак оказался тяжеловат, это я очень остро почувствовала уже через час. Погода меняется вместе с пейзажем. Гора Старик уже укутана белым облаком, пошел мелкий снег, по льду побежала романтичная поземка. К четырем часам уже метет, горы почти скрылись в белой колючей пелене. Мы ставим домик под уютным с виду надувом, который защищает нас от ветра. Дошли мы даже чуть дальше, чем планировалось, до озера В. Балбанью.
В палатке уютно и хорошо, все пока сухое и теплое, обед вкусный. Играем в покер, ужинать не хочется, просто пьем чай и ложимся спать.
22.03.2010
Среди ночи все почти одновременно просыпаются оттого, что стало слишком тесно и жарко. Оказалось нас почти засыпало снегом, дуги сильно прогнулись. Оттолкнуть снег изнутри палатки не получается, и Димка идет откапывать домик. Минуты через две он требует фотик, а потом еще часа два неутомимо нас откапывает. Не знаю, кто как, а я заснула сразу, как только освободился кусочек места.
Утром выяснилось, за несколько часов надув вырос почти на полметра. Погода не радует. Быстро завтракаем и очень медленно собираемся. Мимо нас проходят три человека с волокушами, они из интинской группы (затаскивали дрова поближе к перевалу), а затем и питерцы в полном составе и с рюкзаками.
До обеда идем длиннющим паровозом вверх по реке Балбанью, затем по ручью. Подъем наинуднейший, погода наипоганейшая. Как показали следующие дни, погода только казалась плохой, в этот день было просто немножко снежно и дул легкий ветерок. К двум часам дня поднялись к озеру у перевала Кар-Кар. Питерцы предлагают пообедать и потом сходить в радиалку на г. Народа, высшую точку Урала.
Ставим палатку прямо на льду, чтобы не унесло ветром, прикручиваем ее ледобурами, а растягиваем на ледорубах и лыжах. Одна из дуг нашей ненаглядной ферриночки лопается, не выдержав сильного порыва ветра. Мальчики как всегда быстро все исправили. В это время соседи передумали идти на вершину сегодня, время уже поджимает, а погода все портится. Решаем идти в 4 утра.
Естественно, в промежутке между обедом и ужином играем в покер. Наташенька как прилежная ученица делает записи, Серега и я ползаем по карте и умничаем, глядя на график давления. Димка что-то монотонно рассказывает о своем ноже и строит грандиозные планы по изготовлению для них достойных ножен.
В восемь уже отбой. Опять жарко и тесно. Подъем будет ранним.
23.03
Подъем в 3.25. Даже в палатке понятно как на улице ужасно дует. Очень хочется закрыть глаза и спать дальше. Серенький непреклонным голосом командует подъем и начинает вытаскивать всех из нагретых спальников. Я дежурю, поэтому приходиться возиться с пыхающей горелкой и кусками снега. Позавтракав, выхожу на улицу, видимости почти нет, перевал не виден. Времени половина пятого. Мимо проходит группа Иры с нею же во главе. Через полчаса выходим и мы.
Видимость чуть лучше, но дует по-прежнему сильно. Мы все закутаны как фантомасы. Серенький пошел сразу в кошках, у остальных они просто с собой. Я еще волоку фотик, хотя снимать, возможно, будет нечего, точнее - никак.
Около часа поднимаемся по пологому кулуару, догоняем питерцев. Ира опять впереди. Она похожа на маленькую предводительницу разбойников. Хихикаем над забавной фигуркой, упорно пробивающей ветер перед пятью здоровенными мужиками. Как то само собой приходи прозвище «Жанна» (в смысле Жанна ДАрк).
Вышли на плато Руин, одеваем кошки. Я провозилась дольше всех. Стыдно, но поздно уже плакаться, надо было раньше все подогнать. Плато медленно переходит в подъем. Я вдруг понимаю, почему у плато такое название. Оно от слова руины. Пейзаж действительно безрадостный, острые обломки камней усеивают все видимое пространство, а ветер еще усиливает впечатление.
Подъем некрутой, но идти становиться все тяжелее, в основном из-за сильного ветра. Он заставляет останавливаться и пережидать особенно сильные порывы. Медленно, но неуклонно приближаемся к гребню, по которому будем двигаться дальше. Путь отмечен сложенными из плоских камней турами. Иду и жую конфеты, сегодня «Барбариски».
Питерцы начинают довольно сильно растягиваться, первым отстает «Пьяный Мастер» (Только не подумайте, что мы хоть раз видели его пьяным, его просто шатало от ветра. А ехидный Димон тут же придумал прозвище).
Проходим метров пятьсот по гребню, Ира созывает своих на совет. Лица у ребят в белых пятнышках, их подморозило. Мы чуть сверху, ждем, когда они закончат беседовать. Ветер уже не порывами, он просто равномерно и очень сильно дует, настолько сильно, что можно на него опереться. Несколько минут развлекаемся, укладываясь на ветер. Соседи уже посовещались, они решили разделиться. Трое, предводительствуемые «Жанной» пошли вниз, трое продолжили ломиться вверх. Дальше по гребню идем вместе. Очень жалко, что ничего не видно. Справа должен быть потрясающий вид, внизу видны довольно интересные скалы. Зато становится видно нашу цель. Нет, это еще не вершина, до нее больше километра, но уже понятно, где мы и сколько осталось. Делаем короткий перекур, фотографируемся и съедаем шоколадку. Нас ждет что-то вроде седловины, посередине которой стоит одинокий крест.
Дошли до креста, он почти белый, ветер не дает дереву почернеть, хотя кресту уже 12 лет. До вершины осталось совсем чуть-чуть, ее хорошо видно. Идем вверх. Минут через десять уже разглядываем памятные знаки и по - очереди вертим в руках меч, невесть кем и зачем затащенный на высшую точку Урала. Некоторое время играем в «рыцарей» и «палача и жертву», используя меч в качестве реквизита. Фотографируемся, а затем вниз.
А куда идти не видно, хорошо было, пока был виден гребень, просто осторожно шли по краю, а вот дальше… У питерцев есть навигатор, они регулярно с ним сверяются. А мы смотрим, где туры, несмотря на отвратительную видимость, их видно хорошо. Спускаемся быстро. Правда я зацепилась кошками за камень и грохнулась, порвав заодно штаны. На коленке уже
чувствуется, как наливается синяк, я все-таки заехала себе кошкой по ноге.
Спустились до кулуара. Я сняла кошки и вдруг поняла, как я хочу спуститься здесь на лыжах. Кулуар мягкий, почти полностью снежный. В таком месте очень приятно катить вниз, гася скорость на стенках, пересекаясь со спутниками и попискивая от удовольствия. Лыж нет, идем пешком.
В десять утра мы уже у палатки, я готовлю обед. Горячий «растворимый» супчик, копченая колбаса, два сухарика и сладкий-пресладкий чай доставляют невыразимое удовольствие. Расслабляемся таким образом до полудня.
Медленно начинаем собираться. Мимо опять проходит Ирина группа, они уже пошли на перевал. Мы обещаем догнать их, и сворачиваем лагерь. Примерно в час мы на лыжах и под рюкзаками. Ветер еще усилился, прошли мы от силы полкилометра, видимости нет совсем, лыжню заметает за минуту. Порывы ветра буквально валят с ног. Идти на перевал кажется не очень разумным, но мы ведь только что сняли лагерь, а при таком ветре палатку уже не поставишь, ее просто разорвет. Самое разумное - спускаться ниже и ждать. Возвращаемся к месту стоянки. Мне очень не хочется спускаться, хочется на перевал, но я понимаю, что в такую погоду – это будет небезопасно. И еще становится очень беспокойно за группу «Жанны». Мудрый Серега принимает решение, спускаться и ждать. И в это время впереди проступают людские силуэты, слышится лай собак. Это интинцы. Мы здороваемся с ребятами, заигрываем с собаками, Серега разговаривает с руководителем группы. Тот предлагает брать перевал в связках, это кажется абсолютно безумным.
Мы оставляем интинцев и спускаемся метров 500 вниз по ручью, до стоянки питерцев. Надо сказать, они очень неплохо обустроились. Аккуратная стенка из снежных кирпичей как раз то, что нам сейчас нужно. Быстро ставим домик, лопается еще одна дуга. Дима в мгновение ока подрезает ее и надевает защитный хомут. Я уже внутри, укладываю пенки, снег забивается даже в самые маленькие щелки. Стоит приоткрыть вход, чтобы забрать спальник или любую другую вещь, как в палатку врывается рой мелких снежинок. Неотложные нужды организма вынуждают идти на улицу. Удобно устроиться не получается, физиология у барышень не зимняя. Еле успела, интинцы спустились. Им, бедолагам, придется спускаться гораздо ниже, их шатер не поставишь где попало, да и дров у них уже нет.
Я все еще дежурю, кипячу воду. Будем пить чай с орешками и цукатами. Чай вкусный до невозможности, только очень быстро остывает. До ужина опять будем играть в карты. Барометр показывает подъем давления. Хотя, похоже, давление поднимается не только в атмосфере, но и в отдельно взятых мочевых пузырях. Димка вылетает на улицу аж босиком. Пока он там определяет направление ветра, подходит еще группа… Естественно, они останавливаются поболтать, а еще подходят девушки. В палатке слышно как они плачущими голосами уговаривают руководителя вставать на ночлег. Димон все еще на снегу, ждет пока барышни отойдут. Похоже, не выдерживает, так как просит их смотреть на прекрасные холмы. Минуты через две человек-ракета влетел в палатку, отчаянно тряся босыми ногами. Часа два играем в покер и слушаем возню соседей, обустраивающих ночлег. Серега хихикает и комментирует игру. Еще бы ему не хихикать, он выигрывает с сумасшедшим отрывом, а я с Наташей борюсь за 2 место, Димка решил совсем уйти в минус или все же отыграться.
Ну, вот почему когда я дежурю, все так много едят и пьют. Четвертый раз за сегодня кипячу воду. Хорошо еще у нас все продукты растворимые, варить не надо, котел мыть не надо, однообразно, но привычно и относительно вкусно. Меня почему то довольно сильно потряхивает, согреться не могу уже часа четыре. Пью на ночь фервекс, сплю как убитая, ночью снимаю термобелье, так как очень жарко.

комментировать

24.03
Подъем в 3.00. Это для Наташи, она дежурная. Это ее дебют. Она мужественно сражается с горелкой, тихо, стараясь никого не разбудить, топит снег. Медленно и печально завтракаем и собираемся. Заклеиваем свежие и не очень мозоли, с криками влезаем в настывший за ночь пластик и потихоньку выгребаемся на улицу.
На улице – тишина и невероятная красота, небо почти чистое, поднимается солнце. Горы вокруг сверкают, они меняются каждую минуту, расцвечиваясь все новыми красками. Хватаю фотик и делаю много-много кадров. Потом склею панораму долины р. Балбанью. Соседи тоже встали, дежурные разводят костер, из труб шатров вьется легкий дымок. Ну, ничего себе они здоровые, столько дров на себе тащить!
Собираем дом, укладываем «чумаданы», приклеиваем камуса, обмениваемся приветствиями с соседями и вперед. Нас ждет перевал с забавным названием Кар-Кар[пинского]. Еще раз фотографирую наших на фоне перевала. Потом делаю серию снимков долины, убираю фотик. И до самого перевала за 35 минут без остановок, почти в лобешник. Хвала создателям креплений ски-тур и камуса! У Натальи обычные пружинные крепления и пластиковые лыжи, зато есть хорошая мазь, которая держит как на гвоздях.
Красота вокруг неземная, горы не просто сверкают, они переливаются всеми оттенками мягкого света. Мы видим самую вершину г. Народа, на которую вчера так упорно ломили. А еще видим как крошечными точками, на восхождение идут ухтинцы, они один за одним скрываются в кулуаре. Мне немножко завидно, ведь они увидят всю ту красоту, которую скрыл от нас вчерашний ветер.
Мы опять фотографируемся. Спуск, наконец-то! Правда, сразу на лыжах не покатишь, камни и довольно крутой сброс. Быстренько проходим его, снимаем камус, встаем на лыжи… Вот оно счастье! Нетронутый мягкий снег, иногда жесткий голубоватый фирн и скрип лыж, и ветер в ушах. Я с Серегой укатываю вперед, Дима остается с Наташей. Удовольствие от спуска непередаваемое, он довольно крутой вначале, много камней, но тем интересней. Серенький меня чуть обогнал, я все-таки не удержалась и грохнулась на вираже. Догоняю, но по его следам неудобно, рисую свои. Останавливаюсь и смотрю на наши вавилоны. В кои-то веки не стала доставать фотик, некогда, я еще не насладилась катухой. Я уже почти внизу, встаю на параллельные лыжи, слезы градом, приходится притормаживать. Блин, я опять падаю. Снег настолько белый, что ям не видно. Докатываю до Сереги, скидываю рюкзак. Вдвоем смотрим, как спускаются наши. Потом я снова фотографирую, уже неторопливо выбирая точки съемки.
А через полчаса мы катим вниз по долине реки Манарага. Катить нам километров 15-17, а потом еще километров 6 надо подняться к самой горе. Примерно через час встречаем питерцев, они уже готовы идти дальше. Короткий обмен приветствиями и новостями, и снова вниз по долине. Еще через час доходим до ручья Олений, за ним начинаются шиверы Манараги. Вдруг, именно вдруг, среди верхушек лиственниц показалась сама гора Манарага. Она прекрасна, но кажется совершенно недоступной, отчетливо видно ее зубчатую корону. У меня просто захватывает дух, а в душе появляется решимость. Наташа спросила, о чем я сейчас думаю. Кроме слов «Я счастлива и мне хорошо» сказать было нечего.
Останавливаемся на короткий отдых, пьем ледяную воду из реки, жуем орешки, и снова двигаемся вниз по лыжне. Питер нас догнал. Через полчаса доходим до места, где нужно начать подъем к горе. Отворотки с лыжни нет. Питерцы собираются обедать. Рано, но они еще не завтракали, а вчера толком и не ужинали. Они успели подняться на перевал, а потом начался этот сумасшедший ветер, который гнал их до самой лесной зоны. Ребята просто завалились спать, как только нашли подходящее под шатер место, на дрова и еду им было уже наплевать.
Итак, лыжни нет. Серега начинает тропить. Снег глубокий и очень рыхлый. Минут десять такой тропежки и потного красного Серегу сменяет Димка. Долина очень плавно поднимается, часа два медленно идем по лесу, часто отдыхая и пересмеиваясь. Незаметно проходим зону леса, времени пятый час, пора ставить дом и отдыхать.
Доходим до красивой разлапистой елки и топчем снег под палатку. Как можем обустраиваем место стоянки, снимаем лыжи и проваливаемся по самое не могу. В туалет дорогу пришлось копать. Наконец-то мы в палатке, горелка отдает тепло, друзья снимают куртки, а меня опять трясет. Я уже раскинула спальник и надела пуховку, не помогло, все равно очень холодно. После совмещенного обеда-ужина быстро проваливаемся в сон.
25.03
Противный писк будильника я просто проигнорировала. Серега распихал наши тушки по углам и занялся завтраком. Я как королевишна кушала свою утреннюю овсянку прямо в спальнике, вылезла из него только к чаю. Часов в 5 утра мимо нас протопала Ирина группа. Молодцы какие! А мы продолжаем лениво собираться. Погода непонятная, гор почти не видно. Что делать – непонятно. Питер возвращается примерно через полчаса, они говорят выше сплошное «молоко», не видно совсем ничего. Пока беседуем, проясняется. Мы решаем сделать попытку восхождения, оставив палатку и вещи здесь. Собираем свои железки, закидываем в рюкзаки к мальчикам пуховки и распихиваем по карманам перекус и бежим догонять Питер.
Естественно, «Жанна» впереди, за ней «Скитурист». «Мастер» отстает, а «Малыш» и «Лось» явно никуда не торопятся. Двое «безымянных» уныло шествуют в середине группы. Надеюсь, нас простят попутчики за прозвища, но все как-то само-собой получилось…
Похихикав над ставшей такой привычной картинкой, обгоняем ребят и начинаем подъем на перевал Студенческий. Без рюкзаков подъем совсем простой и быстрый. Наверху фотографируемся и спешно заматываемся от сильного ветра. Видимости нет, пытаться подняться на вершину бессмысленно. Снимаем камус и очень быстро сваливаемся вниз, останавливаясь только обменяться планами с группой «Жанны». Они решили брать перевал и спускаться в другую долину. Идею подъема на Манарагу они «похоронили». Мы попробуем все же дождаться погоды. Хотя, нам проще, мы не привязаны к лесу и дровам.
Спустились к палатке безбожно рано, начало одиннадцатого. Весь день лечим потертости и намины на ногах, играем в покер, едим и спим. Я все-таки заболела, а нечего было ходить без шапки. Захотелось мне ровного загара без следов от шапки и очков… Немного коньяка, кружка горячего чая, теплый спальник и сон должны помочь. А на улице мороз и давление медленно ползет вверх, что радует.

комментировать

26.03
Встали в 5.30. Димочка начал свое дежурство с поджога палатки. На потолке образовалось подплавленное пятно размером с суповую тарелку. Хорошо нет дыры. Погода не радует, но хоть что-то видно. Собираем рюкзаки, отколачиваем ото льда палатку. Тент стоит колом. Подъем до Студенческого грустный, нет погоды, хоть ты что делай, нет ее.
Начинаем траверсировать, снег под ногами проседает с громким уханьем. Где-то вдалеке с грохотом сходит лавина. Ее не видно, только слышно. Правда Наташа с Димкой не обратили внимания на шум, а я и Сережа отчетливо слышали. С рюкзаками поднимаемся гораздо медленней, Наташа все больше отстает, Дима идет с ней. Я взлетаю на перевал сразу за Сереньким. Он в раздумьях, стало почти хорошо видно, ветра почти нет, снег почти не идет. Идти наверх или не идти. Разговариваем, но настаивать не очень хочется, он руководитель, ему и решать. Я бы попыталась, можно ведь и вернуться, если что. Подходят Наталья и Димон. Наташка устала, вид у нее измученный. Димка сразу начинает атаку на Серегу, тот мается «идти - не идти». Отходим вдвоем в сторонку и смотрим. Похоже, подняться реально. Ура! Серенький решился. Со словами: «У всех уже есть дети» он начинает командовать. Мы быстренько обвязываемся, готовим веревку для связки, надеваем кошки и получаем подробнейший инструктаж по технике безопасности. Лично я получаю предупреждение от руководителя: «Ирка, ты как хочешь, но если кто-нибудь сорвется, мне будет плевать на твой фотик». Я покорно соглашаюсь, твердо зная, что о фотике я позабочусь и сама. Патетические кадры перед началом подъема и мы уже на гребне. Идем в связке, в ней пока нет особой необходимости, но чтобы не связываться потом, идем сразу на веревочке, благо она не мешает.
Сверху отчетливо виден «паровоз» человек из двадцати, поднимающийся на Студенческий. Нас они уже не видят, только оставленные рюкзаки и лыжи. Мне вдруг становится тяжело выдерживать темп, он довольно высокий, я постоянно «пробуксовываю» кошками. Через час доходим до начала скал, гребень закончился, отроги соединились. Связка уже действительно нужна, так как подъем с каждым метром становится круче. Приходится опираться на ледоруб, из-за этого у меня леденеют перчатки и начинают мерзнуть пальцы. Сильно похолодало, пытаюсь фотографировать в перчатках, но это почти нереально. Приходится их снимать, чтобы менять настройки. Руки моментально коченеют. Начинает подмораживать и лицо. Подъем все круче и круче, отдыхаем сидя на выбитой ногами и ледорубами полочке. Я в одном месте безнадежно буксую. Прошу Серегу подержать меня, достаю жумар и поднимаюсь на нем. Еще час проходит совсем быстро, начало дуть и пошел снег, зато мы у первого зуба. До вершины метров двадцать почти вертикально вверх. Короткий отдых под большим камнем и Сережа штурмует «Первый зуб», он тянет за собой веревку, это его страховка и наши будущие перила. Я фотографирую, картинки получаются очень даже ничего, лишь бы попасть в резкость, идет снег и фокусироваться трудно, да еще и красные пуховики на ослепительно белом снегу для меня довольно тяжелый объект. Несколько кадров сильно пересвечиваю, очень сложно фокусироваться, снег сливается с небом.
Пока я возилась с любимой машинкой, Сережа уже успел подняться и сделать перила. Все выжидающе смотрят на меня. Похоже, я следующая. Пристегиваю жумар и быстренько заползаю наверх, Димка вопит что-то в спину. Я не слушаю, хотя вниз посмотрела. Мои друзья такие одинокие и маленькие среди покрытых снегом скал. Полка, на которой они стоят отсюда кажется совсем узкой. Через несколько секунд я наверху, усаживаюсь на один из ледорубов и расчехляю фотик. Жду Диму и Наташу. Серега отошел в сторону, поручив мне следить за опорой. Еще несколько минут и мы в полном составе обнимаемся на вершине. Ее обозначает деревянная тренога, на которой традиционно прикреплены памятные таблички. Самая свежая повешена в начале марта этого года. Это спасатели из Инты совершили восхождение, посвященное 65 годовщине Победы. Значит, следы их кошек мы видели на некоторых участках гребня. Там очень жесткий фирн, снег полностью сдувается, и следы остаются надолго. Делаю очередные снимки нашей группы, потом отдаю фотик и тоже фотографируюсь с ребятами. Затем мальчики отходят в сторонку, а Наташа вешает специально принесенную с собой ленточку с молитвой. Серегин Мишутка уже мерзнет на турике. Мне нечего оставить, у меня в кармане только детская машинка без колес, которая ходит со мной уже девятый год.
Разглядываем второй зуб, его очень плохо видно из-за обильного снега. Погода убеждает не ходить на него, ветер уже сильный. На вершине делать больше нечего, надо спускаться. Весь подъем занял меньше трех часов. Очень хочется, чтобы и спуск прошел быстро и гладко. Руководитель командует нам вниз, а сам отходит в сторону, смотреть место, где будет спускаться сам. Спусковуху брала только Наталья, остальные будут спускаться на УИАА. Пристегиваю Димку к перилам и отправляю его. Подходит Серенький и забирает у Наташи восьмерку, он нашел старую петлю, которую использует в качестве опоры, хочет на сдвоенной веревке, на узле будет неудобно двигаться. Отправляю подружку и спускаюсь сама. Ждем Серегу, наконец, он спускается с другой стороны зуба. Опять связываемся и идем вниз.
Вниз идти очень неудобно. Тонкий слой свежего снега на фирне мешает. Периодически длины зубьев на кошках не хватает, чтобы промять снег, и ноги проскальзывают. Я в одном месте довольно сильно испугалась, я позорно шлепнулась на задницу, а у меня из-под ног грудой сполз слой снега площадью с большую комнату. Снег остановился метров через тридцать, а мы все спускались и спускались, перекрикиваясь и поддерживая друг-друга на крутых участках. Не знаю, сколько времени мы так шли, но крутой склон закончился, мы вышли на скалы, расцепились и смотали веревку. Дальше шли просто так. Я один раз упала и покатилась, зарубиться и остановиться смогла только с третьего раза, тонкий слой снега не давал как следует воткнуть клюв ледоруба. Димка меня отругал, он испугался. Ведь он меня любит. А я ругалась на него, ведь я тоже его люблю и испугалась, что он так вот побежал следом, забыв о безопасности. Так мы и шли, почти не разговаривая, каждый о чем - то думал. На снег и сильный ветер уже никто не обращал внимания, на следы тоже, а зря.
Наташа вдруг показала на скалы справа от нас. Там их не должно было быть, они должны были быть слева и ниже нас. Значит, мы свернули не на свой отрог. Как давно это было и сколько мы уже прошли, никто не знал, тем более, что видимость была никакая. Все собрались и начали ждать «окна» между порывами ветра, чтобы хотя бы увидеть, где мы. Наверное, со стороны мы были похожи на кучку замерзших пингвинов, стоящих спинами к ветру. На несколько секунд стало видно, где мы стоим. Оказалось, мы ушли метров на 300 ниже места где отроги расходятся, а мы шли буквально в метре от края соседнего гребня. Время шло, через час должно было начать темнеть, а нам еще было шлепать и шлепать до оставленных на перевале рюкзаков. Я вдруг остро ощутила, что очень устала. Может быть сказалась простуда, а может быть просто сил было маловато. Побрели вверх, Наташа и Сереньким быстро, я с Димой медленней. Димка все время шел рядом со стороны ветра, хотел защитить меня от него. А я тихо злилась, он страшно мешал мне. Мне было удобно опираться на ветер, который дул достаточно равномерно, а из-за Димы порыв был неровным, и меня начинало мотать. Сказать, чтобы он от меня отошел я не решилась. Знала, что не отойдет и обидится, если я начну рычать. Он ведь хочет как лучше. Самое странное, что у меня ни на секунду не портилось настроение, ни разу не возникло мысли о том, что мы можем и не спуститься. Хотя, я отчетливо понимала, что ситуация, прямо скажем, не обнадеживающая.
Дошли до ребят. Натаха вдруг схватила меня за рукав и сказала, что у меня все лицо белое и во льду. Я сняла перчатку и попыталась все это стереть, рука чуть не отвалилась. Встали в кучку, друзья дышали мне в лицо, руку я запихала кому-то под куртку. И вдруг ветер стих, стало видно все, пусть на какие-то несколько секунд, но стало четко видно где мы. Ура! Мы были в самом начале нашего отрога. Теперь нам все время вниз, главное следить за краем, по которому нужно идти. Осталось не больше 2,5-3 километров и мы будем на перевале. Дальше спустимся к своей старой стоянке по лыжне. Я шла и мечтала о шоколадке, оставленной в клапане рюкзака, есть уже хотелось очень сильно. В общем, дошли мы до перевала уже в сумерках.
Рюкзаки ветром разбросало метров на 30 друг от друга, лыжи тоже были разбросаны. С моих лыж оторвало камус и он болтался на ветру как флаг. А ведь мы так аккуратно все убрали и закрепили. Я достала шоколадку! С наслаждением съела свою часть, хотя таять он отказывался и моментально прилип к зубам.
Так как уже почти стемнело, а ветер был по-прежнему очень сильным, вниз пошли пешком. Вот только недолго прошли, метров двести. Потом, не сговариваясь, отвязали и надели лыжи. Спуск в темноте мне не понравился совсем. Отвратительное головокружение и нечеткое ощущение того едешь ты или стоишь на месте. Глаза постоянно обманывали тело. Тем не менее, я почти не падала, хотя катила отвратительно медленно и неуверенно. Натаха во время падения вырвала лямки у рюкзака.
Наконец то, началась лесная зона, катим уже по лыжне. Серега очень сильно впереди, чтобы мы его видели он оборачивается и сигналит фонариком. Лыжни не видно, но она чувствуется под ногами. Еще десять минут и мы на своей старой стоянке. Быстренько ставим домик, закидываем пенки и спальники, достаем нашу «кухню» и вот уже можно залезть в палатку и снять надоевшие ботинки. В котле растаял снег, все жадно пьют холодную воду. Готовим обед, едим. А потом начинаем рассматривать свои потери. У Сереги обморожено два пальца на ногах, они темно синего цвета и выглядят страшненько. У Наташи кровавая мозоль на большом пальце ноги и похоже, он тоже подморожен. У Димона ноги почти в порядке, только кожа от влаги побелела и появились новые потертости. У меня намяты голени, но новых мозолей нет, просто ободраны старые. Зато у меня полопалась и пошла пузырами кожа на мизинце и под ремешком часов. Выпрашиваю у Наташки зеркало, она убеждает не смотреть, но я все-таки смотрю. Щеки в темных пятнах. Расстройству нет предела, я бы лучше поменялась на ноги. Опять вернусь в город с облезлым лицом.
Ночью спим как убитые.

комментировать

27.03
Будильника никто не услышал. Спим до восьми утра. Серега дежурный. Он долго возится с завтраком, вставать и помогать откровенно лень. В общем, время уже подбирается к 10 утра, а мы еще в спальниках. Решаем балдеть до полудня. Пообедаем, а дальше будет видно. Обедаем и играем в покер, два раза. Я, наконец, выигрываю. День пролетает в блаженном ничегонеделании. Часов в восемь вечера мы уже поужинали и спим. Завтра нас ждет хорошая пробежка.
28.03
Подъем в три утра. Естественно, Наталья дежурит. Быстро завтракаем, быстро собираемся, быстро уйти не получается.
Вокруг красота неземная. Горы сверкают, краски мягкие, тени от корявых лиственниц похожи на тончайшие нежные кружева. Беру фотик и ухожу поближе к границе леса. Манарага прекрасна до невозможности. Она меняется каждую минуту. Ее расцвечивает солнце и облака. Зубчатая корона на ее голове видна полностью. В объектив можно даже увидеть турик на вершине. В какой то момент облака уходят, и гора становится золотой. Забываю нажать на затвор, просто стою и смотрю. Суровая Манарага становится похожа на невесту, спокойно ждущую своего суженого. С трудом отвожу взгляд от нее, возвращаюсь к рюкзаку.
Мы третий раз заходим на Студенческий, рюкзак уже сильно полегчал и почти не докучает. Красота пейзажей заставляет двигаться быстрей, чтобы посмотреть на все это с более высокой точки. Естественно, опять фотографирую.
Спуск с перевала забавный. Кажется крутым, начинаешь спускаться, лыжи не катят, надо толкаться. Один раз падаю так, что перелетаю через голову. Приходится снимать рюкзак и вытряхивать снег из всех щелей. А потом снова рисую вавилоны на снегу. Опять стою с Сереньким и смотрю как спускается Наташа, она делает это все уверенней. А дальше вниз по длиннющему пологому склону на параллельных лыжах. Я стараюсь не обгонять Серегу, чтобы ехать по лыжне, но лыжи несут. Спуск становится узким, это долина ручья. Местами попадаются резкие сбросы метра по три высотой. Над каждым сбросом есть небольшой карниз. В одном таком месте останавливаемся, чтобы покататься. Парни прыгают, я фоткаю, Наташа наблюдает и командует можно или нельзя уже прыгать. Так проходит почти час, мы едим орешки и двигаемся дальше.
Нам нужен перевал с забавным названием Тобик. Заходить на него можно двумя путями, один короткий и относительно крутой идет левее Лжеманараги, другой длинный и пологий – правее нее. Решаем сначала докатить до низа долины. А там нас ждет свежайшая лыжня. Становится радостно, мы думали все группы уже давно ушли отсюда. Возможно, у нас будет компания по пути к Охотпосту. Время еще довольно раннее, около десяти утра. Группа обгоняет нас часа на три, не больше. Идем следом за группой по широченной долине, обрамленной красивыми скалистыми и не очень холмами. Идем часа два или чуть больше. Подошли к перевалу.
Взлет на Тобик короткий, но крутой. Народ здесь поднимался елочкой, а кое-кто и просто пешком. На камнях маленькие ледопадики и огромные сосули из прозрачного льда.
Дурацкий перевал, и имя у него собачье. За взлетом открывается снежное поле с двумя озерами. Проходим поле. Я с вожделением предвкушаю длинный и пологий спуск, во всяком случае, карта это убедительно обещает. А на самом деле, приходится без конца толкаться палками и двигать ногами, чтобы катить с этого спуска. До зеленки десять километров, замучаешься так ехать, тем более погода опять испортилась. Опять ничего не видно и стало скучно.
От однообразных движений начинает сводить спину. Глаза настоятельно требуют зрелищ, душа тоже. Катим так уже два часа. Когда же кончится этот бесконечный спуск? Ощущения, что идем в Кировск через Кукис-Вум-Чорр, так же занудно и нетерпится уже дойти. А нам надо сегодня дойти до «зеленки».
Что тут скажешь, шли – шли – шли и дошли. Я даже обрадовалась рахитичным лиственницам. А еще больше обрадовалась группе людей, возившихся в кустах со своим шатром. Люди оказались старыми знакомыми - интинцами, попутчиками по «Уралу». Мы виделись с ними давно, на 3 день маршрута, точнее разговаривали с руководителем, а видели мы их с гребня Манараги. Нам тоже были рады. Хотя отдельные участники посматривали на нас как на монстров. Подходили, расспрашивали, рассматривали нашу снарягу… А мы быстро-быстро топтали место под палатку, ставили ее и растряхивали рюкзаки, чтобы как можно быстрее забраться в уютный домик, попить горячего чаю и поесть. В этот раз мы стояли около воды. Димочка побежал за водой с котлом и кружкой, а потом провалился в ручей… Воды он принес, но на ботинках, лыжах и креплениях мгновенно образовались огромные уродливые наледи, которые пришлось отковыривать. У нас уже вода закипела, а он все возился.
Поели и легли спать, наутро особых событий не намечалось. Собственно, ярких событий в этом походе вообще больше не намечалось, нам нужно было просто дойти до железной дороги и сесть в подкидыш до Инты. Нас разделяло от силы 80 км, три-четыре дня и все.

комментировать