Утащено с http://www.starina.ryazan.ru/12a.htm , автор - Андрей Азовцев.

"Не надейся, попадья, на попа - найми казака"

Процесс возрождения казачества как восстановление исторической справедливости, разнообразия этнической структуры русского народа в целом благотворен для России. Но на территориях, расположенных вне пределов прежних областей казацких войск, которые сложились к началу ХХ века, это движение превращается в своеобразную "игру в ряженых". Не имея прямых культурных, бытовых и генеалогических связей с реальным казачеством, псевдоказаки таких областей как Рязанская пытаются найти себе точку опоры в древности, зачастую искажая при этом исторические факты. Так, поставленные в один ряд с вольными степными донскими, волжскими, терскими и другими так называемые "рязанские казаки" - миф.

Как известно, термин "казак" тюркского происхождения. Главным образом, так назывались лично свободные рядовые татарские воины в отличие от представителей верхушки степных орд. Азовские, перекопские, белгородские казаки русских летописных источников - это обозначение татар соответствующих территорий, а не свидетельство наличия вольных военных организаций в их пределах. Казаками долгое время также называли рядовых касимовских татар. В значении "свободный воин" это слово и было принято как самоназвание русскими беглецами в XV-XVI вв., заселившими степные просторы между Волгой и Днепром.

В разговорный же русский язык того времени этот термин первоначально попал с несколько иным, хотя и близким по смыслу, оттенком значения. Здесь "казак" - это, в первую очередь, "наемник". На Русском Севере это слово стало синонимом понятия "батрак", что зафиксировали многочисленные пословицы и поговорки, например: "Я не казак, чтобы на тебя работать", или "Не надейся попадья на попа - найми казака", т.е. работника. В этом значении слова следует воспринимать сообщения о казаках в России, в т.ч. и на Рязанской земле.

Рязанские "казаки" очень гордятся тем, что первое употребление термина "казак" в русских источниках связано с Рязанским княжеством. Между тем, бойни, устроенной в 1444 году на берегу реки Листани, пожалуй, стоит стыдиться. Кратко напомним канву событий. Татарский царевич Мустафа со своим отрядом остановился на зимовку в Переяславле Рязанском. Московский великий князь Василий Темный, очевидно опасаясь усиления Рязани, уже происходившего благодаря оседавшим здесь тюркским ордам, вынудил рязанского князя Ивана Федоровича выпроводить гостей из города. А сам вскоре отправил дружину, чтобы уничтожить отряд Мустафы. Татары, ослабленные зимовкой под открытым небом, были перебиты. Любопытно, что рассказ об этих событиях, пожалуй, единственный в русских летописях, где об ордынцах при столкновении с русскими воинами говорится с явным сочувствием. В этом избиении замерзшего и оголодавшего противника с рязанской стороны участвовали казаки. Действительно, нарушивший закон гостеприимства Иван Федорович, видимо, не смог открыто пойти на вероломство и послать на бывшего гостя регулярную дружину. А вот всяческий беспринципный сброд, казаков, москвичи легко могли нанять в окрестных рязанских городах и селах.

Следующее упоминание о рязанских казаках относится к 1523 и 1525 гг. в связи с русским посольством в Азов. Они использовались для сопровождения дипломатической почты между посланником и Москвой. Разумеется, ответственность этого поручения была столь большой, что его вряд ли стали бы возлагать на легкомысленных "гулящих людей". Характерно, что немного ранее великий московский князь Иван Васильевич, указывая рязанской правительнице княгине Аграфене удерживать рязанцев от бегства "самодурью на Дон", употребляет по отношению к донцам термин "молодечество", а не "казачество". Не от того ли, что под "казачеством" на Рязани в это время понимали нечто иное. Вероятно, в случае с посольством речь шла о наемных отрядах приграничной стражи, хорошо знавших степь "Дикого поля", прообразе будущих городовых казаков. В течение XVI столетия стало ясно, что для обороны постепенно продвигавшихся на юг степных границ России сил одних только служилых людей "по отечеству" - дворянской конницы - было уже недостаточно. Тогда русское правительство приступило к созданию на южных окраинах поселений служилых людей "по прибору", наемников, в том числе городовых казаков. В состав этих отрядов мог завербоваться любой лично свободный человек Русского государства, а при выполнении ряда условий - даже помещичьи крестьяне. Последние, видевшие в такой службе законный способ вырваться из зависимого состояния, и составляли большую часть городового казачества. Обладая такой мотивацией, городовые казаки несли службу лучше детей боярских, которым пограничное житье было в тягость, или отрядов вольных казачества, также зачастую нанимавшихся на пограничную службу, в любой момент способных уйти обратно в степную вольницу. После петровских реформ русской армии население приграничных казачьих слобод было переведено в разряд государственных крестьян - однодворцев.

Как видим, и этот подвид "рязанских казаков" по социальному статусу и исторической судьбе был далек от славных рубак Ермака, Степана Разина, Емельяна Пугачева и атамана М.И.Платова. Свои казаки, выполнявшие, как правило, охранные функции, были в тоже время и у крупных землевладельцев - монастырей, и у частных лиц. Но проку от такой охраны порой бывало немного. Так, в 1584 г. разбиралось дело о разграблении крестьянами села Ижевского обоза Рязанского Терехова монастыря и об избиении ими монастырских казаков.

Итак, "рязанский казак" - это, во-первых, "наемник", а, во-вторых, тот, кто вольным казаком быть уже перестал.