Столько адреналина в кровь я не ловил с тех пор, как Бус высадил меня в канаву и еще потоптался потом. И ведь всё так классно начиналось, и день был такой хороший… Взял с собой Вику ака Кыля с подругой – планировал познакомить с Бусом поближе. Темка там не был никаким боком, но именно он сыграл в этой фантасмогории решающую роль.



Итак, в зело благодушном настроении мы подкатили к конюшне, уточнили, когда будет свободен манеж, чтобы отработать там Бусятину без лишних отвлекающих факторов… В нашем распоряжении был час с небольшим; привлекать девонек к чистке Буса было бы, пожалуй, неправильно, я вручил им Темку и показал азимут на киношную деревеньку – там можно было бы закатить неплохую фотосессию… А если дамы слегка опоздают – тем лучше: настроение у Бусища было здорово весеннее, и настраивать его на работу я собирался сам.
Бусятина хамила и вертелась на развязках, хоботом в пакет с морковкой лезла, как будто имела законные основания… До манежа мы топали пассажем, а, когда увидели там кобылу, в голове вертелось, что шлем я надел абсолютно правильно. Но в манеже Бусу как скорости переключили: он, как честный, писал круги по манежу, и единственный подрыв мы схлопотали лишь тогда, когда кобылу подняли в галоп; но для этого необязательно быть жеребцом. Всё больше я проникался мнением тренера (кстати, сегодня его не было, ошибки фиксила Александровна) – если не ехать на Бусе правильно, то не получится ехать вообще, зато если всё, как положено – конина управляется на пальцах. Вот и приходилось следить и за положением спины, давлением шенкеля и шлюсса, натяжением повода, выходящего из кулака… Спасибо тренеру за въевшиеся в мозг чеканные метафоры. Только вот именно с пальцами творилась фигня: если у меня и получалось ехать на одном левом поводу, чтобы не перетягивать критичный для обоих правый, то это всё было на уровне чистой подкорки. Особенно я поразился, когда Бус встал от того, что я поднял вверх оба поставленных вертикально кулака – повод при этом натянут не был! Животине хватило только этого.
Шаг мы пережили довольно неплохо, а вот на рыси вылезли все ошибки прошлого занятия: я не успевал отработать шлюссом и быстро снять воздействие, когда Бус прибавлял – он тут же валился на шаг и оставался на рыси крайне неохотно. Я вдруг осознал, что на учебной рыси мне было бы сейчас легче – полнее контакт с конем; но делать учебку даже по манежному грунту для Буса было рано – и приходилось с урезанными средствами управления корячиться.
На шагу попытался отзвониться девонькам, их время пошлО – на том конце никто не брал трубку… Ладно, допустим, фотосессия, но неужели настолько неинтересно поездить на интересном коне? Пришлось продолжать самому. Бусу, как частенько бывало, стало неинтересно, он стал намеренно заваливать повороты, приходить носом в стенку и злобно грызть железяку; рабочий настрой вернуть получилось с трудом – впрочем, собранный шаг он именно что изобразил, шикарно изогнув шею, но уйдя за повод. Зато когда за стеной раздались недюжинные лошадиные вопли – то ли случка, то ли проба – животин даже голоса не подал.
Убраться из манежа пришлось немного раньше – в него завалилась целая смена народу на кобылах, Александровна решила поберечь наши и Бусовы нервы. Выскочив на улицу, до конюшни Бус шел пассажем… На развязках закормил его морковкой: желание слушать всадника явно было, озверелости – ни грамма. Аккурат стаскивал седло, когда, наконец, позвонили девоньки: они, мол, на другом берегу речки, а Темка вырвался и галопищем удрал назад (!) Господи, как их за речку-то занесло? Автопилот у Темки классный, но с пешеходным мостиком дело было плохо. Как раз в районе декораций болталась юная Настя со сменой, отзвонился ей, запихнул в денник ничего не понимающего Буса и рванул по дорожке в ту сторону… Господи, вот когда мне был нужен боеспособный конь…
Ветер сек рожу, ноги проваливались в размешанный копытами снег. Метров через триста отзвонилась Настюха – Темка на ее глазах перешел мостик, чешет в сторону конюшни, лови. Расслабился я – главная проблема решилась, оставалось только поймать, но это техника. Побежал дальше. Через минуту – новый звонок: задыхаясь, Настюха доложила, что Темку дерет собака, вцепилась ему в попону и висит уже полкилометра. Господи! Не успел засунуть телефон в карман, как из-за угла пионерлагеря галопом вылетело двое всадников, рядом с ними великолепной ипподромной рысью чесал Темка. Попона зияла дырами – на грудаке под шеей, посередине бочины… Серьезная, похоже, была собака – кавказец, что ли? Дамы пытались зажать Темку в «коробочку», у них не получалось; крикнули мне издали, чтобы ловил. На голос Темка не среагировал, удержать забитый снегом клубок перепутанной корды я не смог. Все это вылетело на шоссейку и понеслось к конюшне – побежал следом, чего уж тут. Куча мала свернула на хоздвор – я снова порадовался, что истории конец, но через минуту они снова вылетели из-за угла конюшни, всадников было уже трое. Темка попрыгал по проезжей части, попытался было удрать по съезду на автомобильный мост через речку, но, видимо, пороху уже не хватило, и Настюха торжественно вытащила его из проулка уже на буксире.
Ноздри у Темки выворачивались в граммофонную трубу, брюхо ходило так, что попна колыхалась и шелестела. По скакалкам текла кровь – собачка работала серьезно. Александровна ахнула и побежала за перекисью и строфантусом, а я потащил чучелко отшагиваться в манеж – плевать, что пыль, зато воздух теплее. Темка шумно дышал на каждом шагу, но, на удивление, не кашлял и не бурлил: видимо, все пробки в трахее смело могучим ураганом. Минут за сорок ноздри заметно опали – пусть и не полностью, он перестал отдуваться и стал реагировать на окружающий мир. С соболезнованиями в манеж заглянуло с полконюшни. Наконец, вкололи строфантус, поставили на развязки… попона изнутри была бела от зимней шерсти: от стресса Темка перелинял одним ударом, распуская скребницей заклейки, я снял куда меньше. Побежал поискать ему сенца, чтобы поел, успокоился: конь заорал вслед – не хотел оставаться один. Теплой водичкой промыл скакалки: борозд от зубов хватало, особенно на левой, одиночный клык воткнулся в мягкую часть голени. Ноги не грелись – сухожилия, похоже, не пострадали. Конь оживал на глазах, лазил в кормушку к соседу, ноздри опали, брюхо почти не дергалось. В родном летнике он тут же принялся кусаться с соседями через решетку - значит, жизнь налаживалась. В голове вертелась смутная мысль, что конь, возможно, здорово недорабатывает…
…Девоньки вернулись к концу санобработки совсем уж никакие, и им было уже не до чего. Они рассказали, что дошли по другому берегу речки почти до автомобильного моста, когда Темка сшиб плечом Вику с тропы, развернулся и удрал по своим следам. Вика некоторое время ехала за ним по снегу, но отстрелилась, когда конина перешла на галоп… Впрочем, сделать развесистую фотосессию они успели – Темка там явно не выглядел умирающим лебедем, наоборот, он бодр и нахален. Сильно подозреваю, что удрал он совершенно осознанно: надоело пуделем и фотомоделью работать. А усыпить бдительность человека и выдать потом фортель – вполне в его вкусе.

UPD. Фото Кыли, разумеется. Галерею наглых серых морд выложу отдельно.