Оформить подписку.

Имя (регистрация)

Пароль (вспомнить)

Войти без регистрации, используя...

ФОТО НЕДЕЛИ


все лучшие фото »

Sheva

« к странице пользователя


Sheva

АЧС и Antrax

27 февраля 2011, 21:02:59
В свете всего этого кипиша на тему африканской чумы свиней (АЧС), убийства лошадей и т.п., хочу написать один случай из моей практики. Он не про АЧС, но некоторые принципы объяснит (или еще больше запутает).


Дело было в годы моей молодости, когда меня учили не «как бывает», а «как надо». Я получила красный диплом и свободу передвижения, поэтому сама выбрала себе хозяйство, в которое поеду работать. Критерий был только один: близость к областному центру. Я как-то махнула рукой на факт, что в хозяйстве чего только не было. Эпизоотическая обстановка была крайне неблагополучная: сибирская язва, листериоз, туберкулез, лептоспироз, ящур, лейкоз, бруцеллез, копытная гниль, и т.д. За первые две недели работы я сдала на мясокомбинат больше двухсот коров с лейкозом и бруцеллезом. Это так, считай «пыль вытерла», когда на работу вышла. Пару месяцев я ковырялась с копытной гнилью, с утра до вечера резала ножом куски копыт до живого мяса, заливая все дегтем и засыпая медным купоросом. В общем, главный ветврач на вверенное мне отделение заглядывал нечасто. У меня было три тысячи коров, родильное отделение на три сотни, телятник на тысячу голов и откормочная база на четыре тысячи. Часть мест была свободна, так что всего по факту было около семи тыс поголовья.

Дело было летом.
Сижу дома в выходной, интенсивно отдыхаю, т.е. нажожусь в горизонтальном положении с книжкой в руках. Тут стук в окно и крик: «Оксана, там пииип пииип на откорме пиип пиип пиип четыре пиип коровы, иди пиип пиип, мы пиип ждем!» И топот.
Мой жеребец бродил возле ограды, так что добралась я до базы минут через десять. Подъезжаю, смотрю — стоит скотник, тракторист и пацан, которого за мной посылали. Рядом лежит телка. Мертвая. Неподалеку, метрах в десяти, в этом же загоне лежат еще три телки. Пока я молча уставилась на них, стоящая в трех метрах телка замычала утробно, зашаталась — и упала. Сдохла т.е. Вот только что ела траву, привезенную трактористом с поля (резаная кукуруза), и хлоп, она уже дохлая. Мы переглянулись все и опять стоим тупим. Потом оцепенение прошло, и мужики рассказали мне, что за последние полчаса это — пятая корова, которая минуту назад стояла ела, а потом быстренько померла.
При ближайшем рассмотрении выясняется, что у телок темно-бурые кровяные выделения из глаз, носа, влагалища, задницы. Т.е. из всех отверстий. У меня шок — Antrax! Еще мне в моей жизни сибирки не хватало…
Звоню главному ветврачу хозяйства, еле уговариваю приехать. Ждем.
Пока ждали врача, умерло еще несколько коров на откроме. Потом к нам прибежала скотница с родильного отделения с криками, что у нее в родилке дохнут коровы. Мы метнулись туда. Там такая же картина — стоит корова, жует траву. Через минуту глаза стекленеют, они издает сдавленное тихое мычание, падает, умирает. Потом кровь из всех отверстий бурая, несвернувшаяся кровь.

Пока ждали главного, выяснилось, что тракторист развозил корма с поля, где кукурузу косили и резали ему в специальный прицеп для раздачи кормов. И как раз последнюю телегу он привез на крайний от дороги загон откорма (там вся откормочная база разделена на шестнадцать загонов), а остатки свалил с дальнего конца родильного отделения. И коровы умирают именно в этом загоне и в дальнем конце родилки. Вроде бы связь есть. Тракториста мы не отпускаем обратно на поле, ждем врача.

Приехал главный, и с ходу: «Давайте вскрывать». Командует, а сам руки в карманы. Т.е. намекает, что вскрывать буду я. Я ему: «Ты чего? Если я пырну ножичком в эту корову, мне семь лет тюрьмы, если выживу, конечно.» Уперлась, не хочу делать противозаконные вещи. Главный на меня плюнул и вызвал забойщиков, которые пришли через двадцать минут и начали вскрытие прямо там, в загоне откорма. Все это происходило на фоне падежа коров и в родилке, и в этом загоне. Падеж не прекращался. Забойщики вскрыли корову, внутренности выглядели, как в учебнике в главе «Antrax». Огромная селезенка, все сосуды переполнены кровью, внутри все как в борще, жидкое и красное. Селезенку даже не смогли вытащить, она протекла сквозь пальцы, как растаявшее желе. Главный смекнул наконец-то, что дело нечисто, и велел отрезать ухо для лабораторных исследований. Я ехидно заметила, что фигли сейчас ухо резать, когда можно зачерпнуть селезенки в трехлитровую банку. А дело в том, что при сибирке вскрывать животное нельзя, нужно отрезать ухо, прижечь разрез, чтобы кровь не попала на землю, и ухо в крепкой упаковке отправить с нарочным в лабораторию. Мало того, нельзя даже написать на сопроводительном документе слово «сибирка», можно писать только цифровой код, чтобы посторонние не знали, что случилось. А труп нужно сжечь, и потом на полметра перекопать землю с хлорной известью под трупом и вокруг него на не помню сколько метров.
В общем, отрезали ухо, а труп по указанию главного прицепили к трактору за задние ноги и волоком утащили на бекаяму. Кровь так и осталась по всему пути следования, закрасив коричневым зеленую траву.

Потом были странности в виде приезда людей из КГБ, каких-то военных, каких-то непредставлявшихся людей в черном, каких-то людей в белых комбинезонах и перчатках. Совхоз был похож на декорации к фильму-катастрофе. Главный сказал мне, что сибирка в лаборатории не подтвердилась, и сейчас ищут то, от чего пало несколько десятков коров. Люди в белом, черном и хаки не отвечали вообще ни на какие вопросы. Что они там нашли или не нашли, народ (в том числе и я) так и не узнал. По клинике была сибирка, по лаборатории (со слов главного) - нет.

После всей этой эпопеи я собрала чемоданы и покинула это веселое хозяйство, потому что под руководством человека, толкавшего меня на должностное преступление (которое подвергало опасности жизнь людей и животных) я не могла. Что там было на самом деле, от чего погибли коровы, что нашли в лаборатории, я так до сих пор и не знаю.


Поэтому сейчас все эти газетные шумихи на тему АЧС на меня впечатления не производят. Потому что в ветеринарии есть свои очень-очень мутные течения, которые вызывают на поверхности некие всплески, но мы, непосвященные в подробности течений практикующие врачи и просто люди, эти всплески диагностировать никак не можем. И я боюсь, что даже бумажка из лаборатории, на которой написано "положительная реакция" или "отрицательная реакция" к правде 100% отношения не имеют. В такой стране мы живем...

ОБСУЖДЕНИЕ