На острове Бали,усыпанном храмами Хинду, есть и храмы, целиком и полностью отданные во власть обезьянам и летучим мышам, почитаемым как священные животные. Один из таких храмов - Алас Кедатон (именуемый в том числе "Лес Обезьян"). На острове есть еще несколько подобных мест, например у храма Убуд, что стоит на краю гигантской скалвы. Но обезьяны там очень избалованы, вороваты и агрессивны. В этом же лесу за ними гораздо приятнее наблюдать. 
Лес занимает 12 гектаров, а храм всего 1, и именно на этом месте можно вполне безопасно вступать в контакт с этими животными.
 

(Полностью)

комментировать¹

комментировать

Захотелось сделать так. И сделала.
И именно так и никак иначе.
Потому что.

комментировать⁷

А у нас, двух дураков, сегодня годовщина свадьбы ;)
не  с момента выкладывания  фото в ЖЖ, а с момента росписи ;) Гы ;)
почему двух дураков? Потому что только два дурака, как мы, могли найти друг друга ;)
Слово "govnuk"  уже выучил, и всегда, когда я напливаюсь пурпурным цветом и шиплю на французском:"Почему ты это делаешь?"
оТвет всегда: "potomu chto ya govnuk". И с таким ХОРРРОШИМ  тянучим французским акцентом.

Я люблю тебя, чучундр =))) скоро научу тебя еще каким-нибудь русским словам ;)

комментировать

Зверей много, но я мечтала увидеть дамана. Не увидела. Не знаю, есть ли вообще в зоопарке даманы.
Но зато видела других зверей, которых раньше живьем не видела. Например, окапи. Правда, был дождик, и многие не хотели выходить из-под навесов, прятались. Покажу, что более-менее получилось.

Вход в зоопарк.

(Полностью)

комментировать

finished logo for NH club. there is two variations choosed, final result not desided yet by client, anyway i feel good!
this is my favourite, but last variatoin will depend of it look on website.

комментировать

Yehuda Poliker умеет и веселенькое играть, особенно на его bouzouki. Мне вот эта вещь очень нравится, зажигательная.

комментировать

Даже не знаю, что написать про этот город. Эмоций много, но я не могу сформулировать их в слова. Главные эмоции - это грусть и боль. Я с детства болезненно реагировала на немецкую речь, мне становилось страшно, хотелось куда-нибудь убежать, спрятаться, чтобы не слышать. До сих пор мне неприятно и страшно, хотя умом давно уже понимаю, что это все в давнем прошлом, даже не в моей жизни. Я надеялась выбить клин клином, покататься по городу, послушать немецкую речь, внушить себе, что этот страх - глупость. Вроде бы казалось, что более-менее нормально. Тем более, перед Берлином я неделю слушала австрийцев. Приехала в Берлин, помылась быстренько и пошла на улицу искать туристический автобус. Нашла, села, поехала. Вроде нормально. Но потом автобус остановился у больших ч/б фотографий на военную тематику, где были изображены офицеры немецкой армии, и гид спросил меня: "Нравится?" Я ответила раньше, чем включила политкорректность: "Я еврейка из России. Как думаете, мне нравится?". Гид пересел в конец автобуса и рассказывал уже оттуда.
В основном он говорил о деньгах: сколько стоило построить торговый центр и вокзал, сколько денег у банков, сколько богачи заплатили за новые машины из магазинов Мерседеса, Бентли, Ламборгини. А у меня перед глазами стояла война, те фотографии. Мы проезжали по улицам с еврейскими названиями, мимо огромной Новой синагоги, мимо мемориала памяти убитых евреев Европы. Конечно, Германия уже не та, что была в 30-40-х годах прошлого века, я все это головой понимаю. Я ничего не имею против немцев и Германии вообще. Но клин не сработал. Страх остался, такой очень глубокий и неприятный страх, который нельзя объяснить и наверное нельзя убрать. Гены в отдельно взятом человеке, т.е. мне, пересилили разум. Отвлечься на магазины, зоопарк, прогулки и фотосессию с друзьями на фоне Рейхстага получилось только на короткое время, а сейчас все вернулось в исходное положение, которое было всю жизнь до этой поездки. Так же страшно и больно, и хочется плакать от мыслей о том, что произошло в войну.

Наделала много фоток, но даже нет настроения их выкладывать. Разве только совсем чуть-чуть.

(Полностью)

комментировать

Крупнейший в мире конь по имени Люскомб Нодрам, или просто Приятель, стоит со своей хозяйкой Джейн Гринман перед отправлением на выставку в честь Пасхи в Мельбурне 19 марта 2010 года. Этому коню породы шайр семь лет, его рост 2,5 метра, а весит он 1,5 тонны – в три раза больше среднестатистической чистокровной лошади. Лошади породы шайр находятся в опасности вымирания, их осталось всего 2000, и лишь немногие из них серого цвета. (AFP PHOTO/William WEST)

комментировать

комментировать