Сыр в мышеловке или сага о Владикавказе

22 мая 2008

ОТ РЕДАКТОРА: На территории РФ ежегодно проводится около двадцати международных соревнований по конному спорту, но спортсмены из других государств не торопятся принимать в них участие. Только пятизначная сумма призового фонда (естественно, в евро или долларах) может стать гарантией того, что кто-то из-за рубежа рискнет собраться в путешествие в Россию. Но такие смельчаки должны иметь ввиду, что готовиться к этому вояжу надо заранее и быть готовыми ко всему. Организация турниров в России (за редким исключением), к сожалению, еще далека от международных стандартов, и каждый год приносит разнообразные истории о приключениях иностранцев в России. Тем не менее, иностранные спортсмены все-таки должны присутствовать на международных турнирах, и организаторы стараются обходиться тем, что есть в наличии. А в наличии есть некоторое количество граждан, имеющих гражданство другой страны, но проживающих в России. Вот их-то и стараются заполучить в стартовые протоколы соревнований на международные мероприятия. Итак, новый сезон стартов 2008 открывает сага о Владикавказе. Публикуется исключительно для информации тех, кто планирует ехать туда на следующий год.

Автор: Софья РОЗЕНФЕЛЬД

Незадолго до стартов мне позвонили из ФКСР и от лица оргкомитета CIC2*/1* было озвучено следующее предложение: доставка из Москвы и обратно, а также постой бесплатно. Я взяла время на размышление, и в конце концов согласилась. Насколько я знаю, аналогичные приглашения получили Кирилл Майоров (С.-Петербург) и Елена Абрамова (Коломна), у которой спортсменом работает гражданин Узбекистана, а также Мария Худобердина (Мордовия). Никаких претензий по доставке во Владикавказ у нас не было. Когда мы приехали, лошадей разместили на конюшне, перестроенной из коровника, где полы были покрыты приваренным зеленым линолеумом, на котором кованая лошадь физически не может не поскальзываться. Все наши лошади упали на проходе, который к тому же настолько узок, что лошади развернуться там невозможно. Поскольку у меня жеребец, количество проблем с ним было на порядок больше, чем с остальными лошадьми. В результате, видя такое положение вещей, мы засыпали проход песком, так что все лошади, которые прибыли после нас, не пострадали. У моего же коня вследствие падения было травмировано поверхностное сухожилие левой передней ноги, кроме того, конь получил многочисленные ссадины. Поскольку до стартов оставалось несколько дней, а никого из руководства на месте не было, мы с ветврачом Натальей Вербицкой попытались сделать все возможное, чтобы лошадь все-таки могла стартовать.

На следующий день нас вызвал директор базы, некий Анненков на брифинг для спортсменов. Понятно, что присвоение международной категории турниру не повысит культуру членов оргкомитета автоматически, но такие националистические высказывания, какие позволял себе директор базы, во всем цивилизованном мире заканчиваются в суде, где быстро учат лояльности и вежливости путем крупных денежных штрафов. К сожалению, у нас до такого еще очень далеко, и в результате всей этой нервотрепки у меня открылась язва. До начала соревнований врача было найти проблематично, и пришлось заниматься самолечением.

Справедливости ради надо отметить, что все работники базы, исключая начальство, проявляли к нам самое дружеское участие и помогали, чем могли.

Как только появился Ф. И. Кибизов, я сразу пошла к нему и рассказала о полах и о том, что лошади калечатся (надо сказать, что последнее обстоятельство, его не слишком угнетает, поскольку, чтобы освободить денники для лошадей, приехавших на соревнования, он выставил учебных коней под навес в сенник, в один загон, и, судя по доносившимся оттуда звукам и тому, что каждый день очередная учебная лошадь получала травму, вряд ли его понятия о содержании лошадей, соответствуют общепринятым нормам). Ничего конкретного для улучшения ситуации предпринято не было, в том числе и после того, как с аналогичным заявлением я обратилась к техническому делегату ФЕИ по программе 2* Ярославу Станеку (Польша).

Состояние лошади позволило мне проехать манежную езду, но накануне кросса я приняла решение не рисковать лошадью и не стартовать, так как у Графита накануне снова появилась хромота.

Отдельная история – это отсутствие стюардинга на конюшнях. При мне человек, назначенный на должность стюарда демонстративно сложил с себя обязательства, сообщив, что за 200 руб в неделю он ничего делать не намерен. В результате на конюшне постоянно находились посторонние люди, в том числе дети и подростки, которые шумели, лезли к лошадям и крали все, что под руку попадется. Мы выгоняли их своими силами, но это не всегда получалось. Особенно в дни соревнований, когда до конюшен добрались зрители. В результате у меня и у ростовчан пропало снаряжение. В ответ на наше заявление об инциденте, шеф-стюард Н. Петухова разъяснила, что все стюарды у нее назначены. Затем она добавила, что в том, что реально на конюшне никого не было, виноваты сами спортсмены, надо было к ней подойти раньше. При этом не брался во внимание тот факт, что она редко посещала конюшни и, по идее, сама должна была заниматься проверкой наличия стюардов на постах.

Интересно проходила и выводка – без холдинг бокса, с допуском всех, даже откровенно хромающих лошадей. Это существенно, поскольку господин Станек заявил мне, что раз лошадь прошла первую выводку и смогла отбежать манежную езду, заняв третье место (это-то тут причем?). она никакой травмы получить не могла, и моя жалоба не обоснована.

Сам кросс был бы на уровне, если бы не несколько обстоятельств. А именно: на поле паслось стадо коров, мешая всадникам; у 8 барьера была настоящая помойка (я лично собрала не менее 10 острых ржавых крышек от консервных банок на подходе к барьеру); на земле было очень много камней, наполовину торчащих из земли (их обещали покрасить, чтобы они были заметнее, но это сделано не было). Судьями на барьерах сидели дети, самому старшему на вид было не более 14 лет, при этом они абсолютно не представляли, что вообще происходит.

Но все эти неприятности померкли перед нашими приключениями на обратном пути. 5 мая мы погрузились в коневоз, который привез нас из Москвы, отъехали 100 км и сломались. Поздно ночью нас притянули на тросе обратно. Надо ли говорить, что ни денников, ни какого-то жилья для людей не было подготовлено. Никто не поинтересовался, есть ли людям где и на что жить, никто не извинился. Погода как обычно на соревнованиях по троеборью:+5 и дождь. Сутки мы ждали, пока отремонтируют старый ЗИЛ, на котором предполагалось нас вести. 7 мая мы опять погрузились и поехали, сидя друг у друга на головах «с полным комфортом». ЗИЛ ломался еще несколько раз, у жеребцов разыгрался коллективный психоз, и все это продолжалось до тех пор, пока машина окончательно не сломалась в 500 км от Москвы на трассе Москва-Дон. Произошло это, естественно, ночью. До утра мы ждали, пока можно будет позвонить и вызвать другую машину, рвали руками траву, чтобы хоть как-то облегчить существование не пивших больше суток лошадей. Слава богу, из Коломны на легковой машине подъехал муж Лены Абрамовой, и из ближайшей деревни, привез воду для лошадей. Каким-то чудом Ларисе Борисовой удалось уговорить московского водителя коневоза забрать нас во ВНИИК, где шли соревнования. Нам пришлось перегружаться на шоссе, а трапы у ЗИЛа практически отвесные, лошади все попадали. Просто чудом никто не убился, и не попал под машину. Нас все-таки довезли до ВНИИКа, спасибо доброму человеку, который не поленился прокатиться 1000 км, чтобы нас спасти. Оттуда на следующий день мне удалось уехать домой.

Вот так "бесплатная" поездка обернулась каждому из нас почти 10 тысячами рублей, истраченных на оплату нанятых уже нами коневозов, ну, а перспективы стартовать в этом сезоне для моей лошади с такой травмой весьма призрачны.