"Конный спорт - это манера самовыражения..."

2 декабря 2002

Интервью с Сергеем Шакуровым, чемпионом СССР и Латвии по конкуру, участником Олимпийских игр в Сеуле

Автор: Астрида Леоне

В снежный, холодный октябрьский день я пригласила на беседу Сергея Шакурова. Сергей - чемпион СССР и Латвии по конкуру, участник Олимпийских игр в Сеуле и просто весёлый и добрый человек. За чашечкой кофе мы вспоминали молодость и те, не такие уж и далёкие времена.

А.: Как и когда ты пришёл в конный спорт?

С.: Я страшно хотел заниматься конным спортом. Летом ездил к бабушке в деревню. Она там заведовала конефермой, раздавала лошадей на работу. В 1972 году я на конных граблях работал, первые деньги зарабатывал. Когда мне было лет 13, я нашёл спортшколу на ипподроме в Риге. Это было в октябре. Снег, холод - как сегодня. Там тренер Анита (А. Мангале) тренировала таким командирским голосом. Все так красиво ездили. Я восхищённо смотрел на них, не замечая холода. Подошёл к тренеру, спросил: можно ли записаться? Но мне ответили, чтобы приходил на следующий год, мол, мы тут три месяца уже ездим, не догонишь! А специально тебя обучать никто не будет!

А.: Ну и как, ты их догнал?

С.: Я пришел на следующий год, меня записали в учебную группу с начинающими. Я год отзанимался, меня перевели в ту группу, которую якобы я не мог догнать. Там я стал лучшим, и мне начали давать конкурных лошадей, когда я еще занимался в учебной группе.

А.: Кто был твоим первым тренером и первой лошадью, на которой ты уже серьёзно начинал выступать?

C.: Первая серьёзная лошадь у меня был Гедемин. Получилось так, что надо было эту лошадь дать самому сильному из учебной группы. А я тогда очень сильно хотел научиться ездить, настойчиво старался всё это делать. И мне дали эту лошадь. На Гедемине я поехал на всесоюзные соревнования для юношей. В 1975 году я отпрыгал 130, 140 см. Лошадь была очень хорошей. И я многому научился от неё. А моим первым тренером была Тереза Киркенштейн, на конкурных лошадях меня тренировал Валдис Мангалис.

А.: Укаждого всадника есть только одна лошадь самая яркая, самая любимая. У тебя это, несомненно, был Финал. Сколько лет вы отработали вместе, и как сложилась его судьба?

С. Да, самым запоминающимся был Финал. Я его взял, когда ему было 5 лет, и до сих пор он здесь, в спортшколе. Жив и здоров в свои 23 года. Активно мы с ним в спорте были 10 лет. В 6 лет у Финала началась всесоюзная спортивная карьера. Тогда уже мы отпрыгали первый конкур 150 см в Лиепае.

А.: Какая самая яркая и, может, самая трудная победа?

C.: Самая яркая, самая нужная и самая неожиданная - это конечно GRAND PRIX в Пловдиве, куда я поехал в составе сборной СССР. До этого на всесоюзных соревнованиях я занимал 2, 3 места. Это был мой уровень. А с этой победой - мне просто повезло! А самая трудная победа - когда стал чемпионом СССР в 1990 году в Лиепае. Дома мне всегда трудно выступать, стены не помогают. На выезде я себя чувствую более боевым, а дома - расслабленнее. Даже по статистике соревнований у меня лучшие результаты на выездах.

А.: У вас обоих за спиной Олимпиада в Сеуле, квалификация на Олимпиаду в Барселоне. Что это было за время?

C.: В это время я был в Германии, а квалификацию на Олимпиаду в Барселону выполнил в Сопоте. А в Барселону я не поехал по стечению обстоятельств, если так можно сказать. Была несогласованность между Олимпийским комитетом и ФКС Латвии. Я считаю это самым горьким поражением в своей спортивной карьере. У меня тогда были спонсоры, всё было отлично! Всегда находятся люди, которые тебя поддерживают. И у меня такой нашёлся. Это был продавец конного магазина. Он вник в мои проблемы, познакомил меня с представителями фирмы "Marco Willi", которая шьёт одежду для всадников. Они меня одели, всё было в порядке. А я не поехал!

А.: Сколько у тебя сейчас лошадей в работе и растёт ли второй Финал?

С.: По прыжковым задаткам из теперешнего материала, думаю можно найти, но по душе - такого как Финал нет! Из тех лошадей, которые были после Финала, даже близко никого не было! Он прыгал не столько благодаря прыжковым задаткам, сколько душой. Он был конь-боец! Он просто знал: ему надо по ту сторону препятствия, - и всё! Из тех, кто сейчас работает, я хочу отметить Вирсаитиса, 6 лет, линия Валерика. Конь хороший, но ещё молодой. Ещё я хочу отметить Кастаниса от Коландо 4. Ему 5 лет. Лошади есть, только надо работать!

А.: От чего зависит успех спортсмена и лошади? Чего надо больше - трудолюбия, таланта, упорства или удачи?

С.: Самое главное - это трудолюбие! Недостаток таланта можно компенсировать трудолюбием. Я вспоминаю, как читал в одном иностранном журнале интервью с Шёкемелле, и там один из вопросов был о таланте всадника. Он сравнивал Слоотака и Бербаума. Талантливее, конечно, Слоотак, а Бербаум не показался сначала столь талантливым. Всё, чего он достиг, он достиг работой и упорством. Он повсюду выяснял, узнавал, почему это надо делать так и именно так. Поэтому я тоже считаю, что в первую очередь у человека должна быть работоспособность и очень большое желание чего-то достичь!

А.: По каким критериям ты выбираешь своих учеников?

C.: По платёжеспособности! (Смеётся). Было бы у меня наследство от дедушки, вот тогда я бы занимался благотворительностью. А если серьёзно, если я был бы полностью обеспеченным человеком, я бы готовил лошадей только для себя, для спорта. Выбрал бы 2-3 спортсменов, самых лучших, чтобы я мог им уделять максимум внимания. А то иногда настолько устаёшь отдавать информацию, что не то что начинаешь халтурить, а не договариваешь. Приходит человек, каждый день у него одна и та же проблема. И начинает надоедать говорить одно и тоже. А другой случай, когда есть человек, который приезжает раз в неделю, и я не молчу ни секунды! И это потому, что человеку интересно, ему это надо, времени мало, и есть ответственность за тренировку. Видно, что человек горит этим, и есть вдохновение от тренировки. Только в этом случае будет результат! А когда ты говоришь, говоришь, и ничего не происходит, это начинает действовать на нервы.

А.: Должен ли быть момент счастья в процессе работы?

C.: Да, конечно! Без вдохновения ничего не добьешься! Песню без вдохновения тоже не напишешь - уши завянут! В процессе тренировки ты ощущаешь: вот пошло. На следующий день пробуешь - и всё хорошее всплывает! Вот это и есть счастье!

А.: Если вернуться к ученикам, твой сын Александр тоже занимается конкуром. Будет ли приемник у твоих знаний?

С.: Не знаю, это ему самому надо решать! Я сейчас вспоминаю себя, когда пришёл из армии. Мне дали 4 лошадей. У меня был тренер, но мы не сошлись с ним мнениями. Мне дали индивидуальный план тренировок - и вперёд! Начинался творческий поиск с 80-го года. Через 8 лет я уже попал в сборную СССР. В течение 4 лет был самый трудный период в моей спортивной карьере. У меня не было тренера. Я учился по картинкам, журналам. Собирал всё по крупицам, проверял. Ездил в Москву на чемпионат СССР, моим кумиром тогда был В. Чуканов. Пытался скопировать, и что-то получалось. Смотрел, высматривал. Эти 4 года научили меня видеть! Весь этот клад собран непосильным трудом.

Теперь Саша переживает: я уже год работаю, ничего не получается, а я ему говорю: таких условий как у тебя нет ни у кого. Отдаю всю информацию - бери и пользуйся! И это правильно, что не сразу всё получается. Так не бывает! Я своим спортсменам объясняю, что нет никакого секрета, нет волшебного слова, которое произнесёшь - и всё! Есть 1000 мелочей в конном спорте, которые ты все должен уладить, выполнить. И только тогда ты станешь мастером. Это совокупность мелочей и составляет верховую езду. И нет в конном спорте ритуалов. Если пятка должна быть вниз натянута, то это так и должно быть. А ритуал - это белые бриджи, ретингот с таким или иным воротником. Это уже ритуал.

А.: Нет в Латвии второго человека с таким огромным опытом. Что побуждает тебя так легко делиться своей информацией, своим кладом?

С.: Я, конечно, никому не навязываю свою помощь. Просто, если видно, что человек упирается в ту же проблему, которая была у меня, то хочется ему помочь, показать правильное решение. Человек ломится в открытую дверь, а дверь просто открывается не "от себя", а "на себя". И иногда хочется подойти к нему и сказать, что он делает неправильно. Нельзя добиться расслабления лошади, грубо дёргая её за поводья.

А.: Конный спорт - это что? Образ жизни, религия, мышление?

С.: Это манера и способ самовыражения! Я только так могу себя выразить. Я не могу написать песню или сочинить стихотворение. А конный спорт - это моё!

А.: Если была бы возможность поработать лошадей мирового класса, на каких бы ты хотел работать?

С.: На лошадях Слоотака, на Wаy Hawe, но, разумеется, на лошади любого всадника мирового класса. Просто сесть и почувствовать, какой должен быть прыжок - эти ощущения!

А.: У меня тоже раньше было такое желание. Вот такое, наверное, надо один раз в жизни почувствовать! А сравнить это, наверное, можно только с теми ощущениями, когда с "Жигулей" пересядешь на 600-й "Мерседес". Я всегда думала, сколько там вложено работы, сил, времени...

С.: Прежде всего, там зоотехника; а потом работа. Или ты шлифуешь простое стекло или алмаз. Шлифуешь теми же приёмами, прилагаешь ту же работу, а в конце из стекла получается просто бижутерия, а из алмаза - украшение безумной ценности.

А.: Какие сейчас твои спортивные планы?

C.: Сейчас для меня главное - это Олимпиада в Афинах, и дальше в Пекине. Состав лошадей подбирается, со спонсорами ведётся работа. Хочу поехать стартовать в Германию и опять приехать сюда, продолжать работу. Я должен сейчас выступать на тех лошадях, которые есть, показывать результаты. Поскольку есть взаимопонимание со спонсорами, есть возможность приобретения уже более опытной лошади для стартов на Олимпиаде.

А.: Если была бы возможность что-то изменить в своей жизни, чтобы ты изменил?

С.: Я бы начал ещё раньше заниматься конным спортом. Был бы резерв. Если дано мне Всевышним сделать 1 миллион прыжков - когда это число закончилось бы, мне бы больше не хотелось прыгать!

А.: У каждого есть своя мечта - поделись ею.

С.: Сказать, что хочу стать чемпионом мира - было бы банально! Хотелось бы попасть в мировую элиту и там находится какое-то время. Стартовать в первой пятёрке мира, ну ладно, в двадцатке лучших. Скромно, конечно! (Смеётся).

А.: Может, вспомнишь какой-то интересный случай из твоей спортивной жизни?

C.: У нас в те времена было так мало информации, и мы так мало знали в лицо элиту мирового спорта... Это было в Сеуле на Олимпийских играх. Нам тогда дали с собой 3 банки чёрной икры. И мы придумали, что надо эту икру продать. Решили - сделали. Поскольку я знал английский, мне поручили эту миссию. И я первому попавшемуся по пути предлагаю эту икру. Он с радостью соглашается и приглашает меня в американскую конюшню. А потом оказывается, что икру я предложил чемпиону Олимпийских игр в Лос-Анджелесе! Вот такие дела! Но потом мы с ним о конном спорте беседовали.

А.: Спасибо большое за интервью, и всего тебе самого наилучшего!

С.: Спасибо!