Архызские хроники

11 августа 2000

Подробный и живописный рассказ о путешествии на Кавказ. Лошади, горы, быстрые реки, ледники и многое, многое другое...

Автор: Михаил Шмаевич и Мышь

Мистика РЖД (26 июня 2000)

Не успели мы сесть в поезд Москва-Кисловодск, как наши кавказские приключения начались. На входе в вагон проводница отобрала билеты и пространно указала на IV купе. Затем наша благодетельница бесследно исчезла. Поезд тронулся. Нам потребовалось минут двадцать, чтобы забросить тяжелые рюкзаки в безопасное место. Наконец мы сели на наши полки и с облегчением выдохнули. Но тут в дверях появилось неизвестное лицо в форме РВС, которое, тыча нам в лицо билетом, утверждало, что мы расположились на его (лица) законном месте. Сразу возник проводник и попытался стребовать с нас билеты. Объяснение типа "мы их отдали женщине в форме на входе в вагон" его явно не вдохновляло. Оказалось, что дама, которая так самоотверженно проверяла билеты, была проводница, но вовсе не из нашего вагона. Далее последовали долгие и нудные поиски рыжих бумажек. Все время, пока мы бегали за многочисленными работниками нашей доблестной железной дороги, по нашему следу шли не очень трезвые военные и трясли у нас над головами билетами с нашими же номерами полок. Ситуация накалилась настолько, что мы начали прикидывать на какой станции нас высадят. В процессе поиска билетов у лже-проводницы были обнаружены билеты не только 10 (ее), 11 (нашего), но и почему-то 14 (неизвестно чьего) вагона. Но тут кому-то в голову пришла простая и гениальная мысль: сверить фамилии на проездных документах. Солдатики с удивлением обнаружили на своих билетах незнакомые сочетания букв и слогов. Оказалось, что в панике проводница соседнего вагона отдала им наши билеты и отправила служивых к нам в купе. Наконец ребята осознали ошибку, извинились, выпили еще водки и пошли в свой вагон (кстати 14). Мы же вздохнули с облегчением и улеглись, наконец, спать. Сквозь сон мы слышали, как бегает по вагону наш "потерянный" проводник и пытается хоть как-то расквартировать военных.

Глаза человека, в первый раз увидевшего горы Кавказа. (28 июня 2000)

День, проведенный в поезде, описывать мы не будем, так как был он довольно скучен и тривиален. Начнем с переезда в Архыз. В Невинномысске нас встретил водитель на "Волге", помог закинуть неподъемные рюкзаки в багажник, и мы снова отправились в путь. Сергей, так звали рулевого, пояснил нам, что до поселка Архыз три с небольшим часа езды. Документы надо держать наготове, поскольку проезжать будем два блокпоста: Ставропольского края и Карачаево-Черкесии. Но в пути никто так и не заинтересовался нашими личностями. Погода была великолепная: солнце, на небе ни одного облачка. Вдалеке замаячили первые горы, а за ними, как призрак, поднялся двуглавый Эльбрус. Вскоре одна из его голов скрылась, и он повернулся к нам своей западной вершиной. И тут идут рассуждения Мыши: Я посмотрела на Мишу и заметила, что с появлением на горизонте первого холма его глаза округлились, он по пояс высунулся из окна "Волги" и начал жадно фотографировать. По мере приближения к Главному Кавказскому Хребту скорость нажатия на черную кнопку мыльницы безнадежно возрастала. Мои наивные уговоры поберечь пленку для будущих красот оставались без ответа. В результате пришлось остановиться в ближайшей деревеньке и закупить еще фотопленки.

Чем ближе мы подбирались к Архызу, тем нестерпимее становилась красота гор. Каждый новый поворот горной дороги являл нашему измученному восторгом взору все новые заснеженные вершины, непроходимые чаши хвойных лесов и извилины реки Большой Зеленчук. Дикая природа отчаянно давила двух циничных москвичей своей абсолютной гармонией. Сергей крутил баранку и тихо посмеивался над нами.

В конец ошалевшие, мы добрались, наконец, до домика на окраине поселка Архыз. Прямо у ворот нас встретил Гера - наш бессменный проводник и "кузнец" всех приключений. Не дав нам опомниться, он объявил, что кони ждут. Через час мы были уже в седле. Желудок настойчиво телеграфировал, что пора бы и ему приобщиться к культурной программе. По дороге в горы мы заехали в местный аналог "МакАвто" - то был маленький ларек с вывеской "Айран, Хычины, Манты, Чай, Кофе". Не долго сомневаясь, мы покидали в седельные сумки первые два пункта меню. Айраном назывался молочный напиток, вроде кефира. Под хычинами скрывались чебуреки с разнообразной начинкой: сыром, картошкой, мясом и творогом. Все это разнообразие вкусов мы умяли не слезая с коней.

Пока мы точили наш обед, Гера рассказывал про местные достопримечательности. Справа от дороги оказалась дача, на которой наш первый Миша Горбачев встречал германского брата Коля. Дальше наш путь лежал прочь от цивилизации (по местным меркам), выше в горы. Лошади довезли нас через буковую рощу к развалинам Аланской башни. Последняя представляла собой груду камней, по формам и разбросу напоминавшую фундамент чего-то грандиозного. Со скалы, на которой некогда было расположено это чудо древней цивилизации, открывался чудесный вид на ущелье. Внизу, как на ладони, блестел крышами наш поселок. Почувствовав себя туристами, мы защелкали затворами фотоаппаратуры. Не дав нам опомниться, Гера скомандовал "в путь". Сползать вниз оказалось гораздо труднее. Так мы добрались еще до одного чуда: пещеры в скале, на которой и находилась наша башня (пардон за каламбур). Гера резко пресек наши попытки исследовать дыру в камне, пояснив, что ее глубина более двух километров. Кроме того, наш проводник запугал нас злым медведем, которого мы вполне могли вывести из состояния душевного равновесия светом вспышек. Такие аргументы оказались более, чем убедительными и мы поспешили снова сесть в седло. Следующим пунктом нашей первой экскурсии Гера наметил "Церковную поляну". Мы не совсем поняли, почему хвойный лес назывался поляной, но среди пихт мы нашли камни, которые еще несли на себе отпечатки старинных надписей и символов.

Походив вокруг каменных, глыб мы двинулись дальше. Тут нам наперерез из ближайшей рощи выскочил необычный всадник. На спине лошади, без седла, уверенно несся мальчик лет шести. При этом он то и дело подгонял коня плеткой и что-то кричал ему по-карачаевски. Наш фотоаппарат немного смутил местного "ковбоя" и он поспешил в сторону дома. Тут мы посетовали Гере на малую скорость нашего маршрута, на что он хитро улыбнулся и спросил, не хотим ли мы отправиться на "Кэмел Трофи". Не совсем поняв местный юмор, мы естественно согласились. Так ближайшие пол часа, а может и дольше, мы носились галопом по кустам, прыгали через бревна и почти в плавь преодолевали бурлящие горные реки. Назад на базу мы влетели довольные и полные впечатлений.

В тот же вечер мы познакомились с гостеприимной хозяйкой нашего нового дома Фатимой. Потом все время, проведенное в Архызе, мы имели удовольствие восхищаться ее кулинарными талантами. Но больше всего нас поразили картины Фатимы. Ее небольшая квартира на первом этаже была похожа на маленькую художественную галерею. Почти на всех рисунках были женщины с потрясающе выразительными глазами, иногда грустными, но чаще добрыми и спокойными. До позднего вечера мы сидели за столом, пили вино и строили планы на ближайшие дни.

Мы думали, что красивее быть не может (29 июня 2000)

Утром мы наскоро перекусили и поспешили сесть в седло. Гера торжественно объявил, что сегодня мы поедем к водопадам. При этом, ехать надо было быстро, пока еще не очень жарко. Сразу, как только мы вышли в лес, Гера помчался вперед, мы за ним. Так мы долетели до реки Кизгыч, остановились, осмотрелись. Чем дальше мы уходили от Архыза, тем выше и неприступнее становились горы. Иногда казалось, что они надвигаются на нас. Когда мы начали переходить реку в брод, вода заливалась в сапог через край и поэтому в седле сидеть приходится практически на коленях. Гера подогревал наши опасливые взгляды на быструю реку рассказами о том, как недавно здесь унесло девушку с лошадью. Наконец, мы выбрались на другой берег. Быстрая вода внушала недоверие только нам. Вслед за лошадьми, проворно избегая встречи с камнями, в горной реке барахтался пес. Мы уже хотели броситься его спасать, но Гера нас остановил: "Он еще нас перегонит!". И мы поскакали дальше. Точно! Не прошло и пяти минут, как лохматая собака неизвестной породы весело мешалась у лошадей под ногами.

Передохнуть мы остановились на лесной поляне. От запаха цветов и хвои срывало крышу. Такого количества разных лютиков на квадратный метр нельзя увидеть даже в ботаническом саду. Побалдев под лучами солнышка минут так пять мы снова помчались к водопадам. Еще через пятнадцать минут мы были на месте. Коней по команде проводника мы спутали и оставили пастись у маленькой горной речки. Сами же продолжили путь в гору пешком. Дорога к водопадам оказалась не легкой. Зимний ураган оставил за собой непроходимые завалы из вековых пихт и сосен. Мы как белки скакали с бревна на бревно, еле поспевая за местным Герой. Дальше пришлось скользить по мокрым камням. Но все мучения оказались не напрасными. Мы вылезли из густого ельника на шум воды и увидели чудо! Маленькая речушка превратилась в бурлящий и ревущий каскад пены. Она прыгала по гигантским кускам гранита и посыпала нас мелкими брызгами. На вкус вода оказалась сладкой и приятно холодной. Мы уже хотели осесть на ближайшем камне и полюбоваться пейзажем, но Гера настойчиво тащил нас еще выше. Пройдя через бурелом еще метров двести, мы оказались под столбом бушующей воды. Потоки ее выпрыгивали в разные стороны, проворно прокладывая себе дорогу между валунов и чахлых березок. Чуть выше был еще один водопад, самый грозный. Река прыгала со скалы высотой метров в двадцать. Во все стороны летели яркие брызги, на солнце от воды исходили разноцветные радуги. Нам удалось забраться намного выше по скале, откуда открывался сногсшибательный вид на соседние горы. Вершины напротив были покрыты лоскутами снега. Вокруг происходило какое-то нереальное буйство красок. В реальной жизни просто не постижимо увидеть все эти оттенки одновременно. Прямо на камнях загорали компании пестрых цветочков и лишайников. Гере стоило большого труда оттащить нас от водопадов. Удалось это только тогда, когда в фотоаппарате закончилась вся пленка.

Мы спустились вниз к лошадям. Они с ужасом посмотрели на нас, про себя подумав, что опять придется везти этих глупых туристов с круглыми глазами. Через пару часов мы уже снова сидели с Фатимой за столом и рассказывали о своих впечатлениях.

Кэмел Трофи" по-карачаевски. (30 июня 2000)

Гера послушал наши положительные отзывы о марафоне по бездорожью, имевшему место в первой день. На что сразу отозвался, что это детская разминка и, что сегодня он нам покажет трассу еще круче. На этот раз он привел новых лошадей, они, мол, посильнее будут. И мы вылетели от Фатимы.

Представьте себе, еле заметную лесную тропинку через ельник, растущий в раскоряку, вперемешку с бревнами и камнями. Пешком бы там пришлось продираться целый день, а может и полтора. Мы же решили не идти с природными препятствиями на компромисс. Впереди ломился Гена на Карагезе, за ним еле поспевали мы (Миша на Сером и Мышь на Ваське). То и дело лошади втыкались в неберущиеся препятствия из поваленных деревьев. Тут настоящие герои, как и положено, шли в обход. А обход представлял собой лесную чащу и вездесущий колючий ельник. Отставать от Геры было стыдно, и мы ломились, как могли. В глубине души томилось сожаление, что в поход не были прихвачены наколенники. На ноги удалось собрать все самые неудобно растущие сучки и ветки. По пути попадались бесчисленные спуски и подъемы. Наши кони, то сползали вниз, скользя всеми четырьмя ногами, то буксовали вверх. По левую руку нас преследовал Большой Зеленчук. Даже плеск его воды не мог своим шумом заглушить дикий хруст веток. Ободранные и поцарапанные мы все-таки добрались до домика на женьшеневой поляне. И хотя это чудодейственное растение здесь больше не встречается, в память о том, что когда-то оно здесь обитало, поляне было позволено называться женьшеневой. Гера долго показывал нам разнообразные постройки. Оказалось, что все они принадлежат то ли ему, то ли его родственнику. Была там и банька с бассейном, который предполагалось наполнять водой из горной речушки. На втором этаже деревянного домика имелся даже русский бильярд. Странно было видеть подобные следы цивилизации в глухих горах. Но время нашего отдыха снова затянулось, а в Архыз надо было вернуться засветло. И опять Гера устроил скачки. На этот раз он решил не терзать лошадей и хилых москвичей. Домой мы помчались по грунтовой дороге. После пресловутого "Кэмел Трофи" прямой проселок показался на редкость приятным и легким. Гера же всю дорогу хвалил своего Карагеза. Предлагал даже устроить скачки и замерить скорость. По его словам Гез выдавал не менее 80 км/ч. Что ж может на Кавказе еще и не такое бывает.

Ледяная корона Софии. (1 июля 2000)

Наш водитель рассказывал нам по дороге в Архыз о незабываемой красоте горы Софии, ее водопадов и ледника. Но слова словами, а самим побывать там тоже хотелось. Переборов искушение поспать подольше мы опять вылетели с базы. Это был один из немногих случаев, когда нам удалось собраться и выйти рано утром. По горам прошли рысью. По пути распугали местное птичье племя. После полудня мы уже вышли на финишную прямую. Приятно было нестись по грунтовой дорожке, окруженной со всех сторон горными вершинами в белоснежных шапках. На подходе к Софии нам попалась группа взмокших туристов обремененных многокилограммовыми рюкзаками. Усталые пешеходы покосились на нас и на наши седельные сумки с завистью. Но, как говорится, рожденный ползать скакать не может. Тут мы в первый раз испытали то, что г-н Пелевин назвал в "Generation P" анальный Вау-фактор. Довольные своим превосходством мы подъехали к Софии. Гера пояснил, что по одной из версий гора получила это библейское имя благодаря своему сходству с Софийским собором. И действительно, ледник образовывал своеобразный купол. От него брали начало многочисленные сверкающие водопады, которые превращались в бурные потоки и сливались воедино. Гора здесь отметила своим именем все: ледники, перевал, водопады и реку. На склоне ютились чахлые березки, которые цеплялись за жизнь и корнями, и скудной кроной. Между ними были разбросаны белые пятна рододендронов. Судя по снегу и набухшим почкам, у подножья Софии только начиналась весна. Мы долго лазили по водопадам, каменистым руслам пересохших рек, фотографировались в цветах с непроизносимым названием "рододендрон". Наконец Гера дал команду "по коням". По дороге домой мы еще раз испытали приятное воздействие анального Вау-фактора, когда галопом просвистели мимо кучки рюкзачников, в запарке ставивших палатку. В Архыз мы решили возвращаться по альтернативному пути. А проходила дорога через сборище туристической детворы и подростков. По некоторым нескромным подсчетам эта банда насчитывала более 1500 безумных голов. Они жили в палаточных лагерях под неусыпным надзором старшего поколения. Городские дети учились выживать вдали от цивилизации. Тут мы еще раз оторвались. Галопом выскочили на поляну, просвистели по мосту и в сопровождении детских восторженных взглядов улетели в лес. Там мы наткнулись на конструкции, чье назначение мы определили не сразу. В землю были воткнуты четыре палки, вокруг которых человеческая сообразительность аккуратно развесила простыни. Наши сомнения рассеялись, когда мы заметили на белой тряпке древнекитайские иероглифы "М" и "Ж", а рядышком с заведением группу танцующей молодежи. Под влиянием все того же Пелевенского фактора мы с улюлюканьем пронеслись мимо, получив от этого первобытный кайф.

Переход к озерам состоится в любую погоду. (2 - 3 июля 2000)

Выход на первый двухдневный маршрут наметили на ранее утро. Понюхав воздух часов так около 8:00 утра, мы с неудовольствием отметили, что с гор наползает подозрительный туман. Пока мы думали и ломались идти или нет, все соседние вершины затянули облака. С неба посыпал мокрый дождь. К 10:30 созрела идея, что идти все равно придется. Еще пол часа мы ворчали и грузились, долго разбираясь, кто и что должен был взять. Часам к 11:00 мы все-таки набрались смелости выйти в горы, покрытые таким же толстым слоем тумана, как вражеский батончик "Марс" шоколадом.

Вскоре мы уже лезли вверх, потом вниз по скользкому склону. Со всех сторон нас хлестали мокрые ветки вездесущих елок. Солнце выглянуло разок, посмотрело на наши продрогшие и недовольные лица и в панике смылось. Лошади встали. Впереди лежали два внушительных бревнышка. Зимний ураган давал о себе знать даже летом. Особо наглые кони напрочь отказались переносить себя, да и наши пожитки, через эти хвойные трупы. Договориться с ними было не просто, но, в конце концов, "стороны пришли к консенсусу". Дальше был один перевал, за ним второй. Погода не налаживалась. То, что вокруг горы мы подозревали, но взглянуть им в лицо не представлялось возможным. Из тумана торчали только близлежащие пихты. Одному Гере все было не почем. На одной из лесных полянок он гордо заявил: "Вот тут на нас зимой медведь напал. Так мой друг его поближе подпустил и выстрелил. Пуля прямо в челюсть попала. Такую шкуру мы из него сделали. Задорого потом продали!" Слава Богу, медведя мы не встретили. А по рассказам местных, в заказнике можно легко наткнуться на оленя, тура, зубра или волка.

Мы постоянно терзали Геру одним и тем же вопросом: "Сколько еще идти до обещанного Форелевого озера?" На что он, как истинный партизан каждый час пути отвечал: "Минут через двадцать дойдем!" Через три часа стало ясно, что пора искать место для костра и палатки. Лошади, не смотря на свою усталость, то и дело пугались стука наших зубов. Окоченевшие руки из последних сил сжимали повод. Мысль заночевать у ближайшей сосны осела в промерзших и промокших мозгах, когда Гера сказал, что у озера дров нет, зато снега по колено. Пока мужская половина, а точнее 2/3 нашей группы сидели на дереве и пилили ножом сырую древесину (топор взять мы не сообразили), женская часть экспедиции, в лице меня (Мыши), возилась с сумками и консервами. Наконец удалось запалить сырые дрова и по телу потекло долгожданное тепло. Погода в это время с явной издевкой налаживалась. В первый раз за день пути мы увидели горы! Оказалось, что чуть выше по склону уже лежит снег.

Наступил походный дикий кайф! В котелке варилась гречка, на камнях сохли сапоги, у огня грелись ноги, в костре догорали чьи-то носки... ( Мышь: оказалось мои!) ... на ветке сох рулон туалетной бумаги. Лошади паслись, молча проклиная нас. Палатка уже встала на свое место. Погода наладилась окончательно. В сытое и согретое тело вернулся боевой дух. Мелькнула шальная мысль: "а не рвануть ли на озеро?". Не успели наши кони выругаться, как на них снова сидели мы. Без вещей до озера долетели за пол часа. Еще один незабываемый кадр - горное озеро на закате. В прозрачной воде действительно бесилась наглая форель. Она-то знала свои права. Словить без подручных средств ее было невозможно. Так, пощелкав клювом, мы вернулись доедать гречку с тушенкой. Коней тщательно спутали и отправили пастись восвояси. Сами мы, недолго думая, залегли спать. Палатка стояла на склоне - ровного места в горах, да еще в тумане искать было просто самонадеянной глупостью. Поэтому постоянно приходилось ползти вверх. Ночью нас разбудило отчаянное ржание Карагеза. Ему повезло меньше остальных. Гера привязал его рядом с нашим лежбищем. Из палатки высунулись два носа и один фонарик, пошарили и, ничего подозрительного не заметив, снова залегли спать.

На рассвете из четырех лошадей на склоне были обнаружены только трое. Василия и след простыл. Не смотря на связанные ноги, этот паразит смог проделать больше половины пути домой. По-видимому, он мог бы спокойно жевать сено дома, но предателя остановили те самые бревна, через которые мы с каким трудом его перетаскивали. А мог бы пастись, как все нормальные кони!

Погода обещала кучу экзотических кадров. Мы позавтракали, поседлались и двинулись к озеру. На рассвете Форелевое озеро выглядело еще красивее. Рыбки бесились в голубой воде, пуская круги по отражениям гор и голубого неба. Но наш путь лежал дальше. Впереди было еще с десяток горных водоемов. Между прозрачными лужицами, лежали горы с заснеженными перевалами. С вершины каждой из них открывался вид на новое озерцо. Каждое было по-своему неповторимо. Самое причудливое из них - Белкау-Кель, что в переводе с их языка на наш значит прогнутая поясница. Не известно, почему озеро навело местных жителей на мысль об этой уязвимой части человеческого тела, но в его форме отчетливо просматривалась лошадиная морда с ушами и гривой. Так было решено переименовать водоем в Атбаш-Кель, то есть в конскую голову. Порадовавшись своей наблюдательности, мы сели на берегу и пообедали. На сытое пузо всех моментально срубил здоровый сон. Неизвестно, на сколько бы затянулся тихий час, но на солнце набежала тучка, подул прохладный ветер, и все мигом проснулись. Пора было думать о возвращении домой. По пути в Архыз, мы пронаблюдали озеро Любви. Оно как будто специально было вырыто в форме сердца. Мы еще раз полюбовались цветочками, птичками и бабочками, засим, посчитали программу выполненной и поспешили домой. Обратный путь дался и нам и лошадям гораздо легче.

День в медитации и релаксации. (4 июля 2000)

На следующий день мы придавались задумчивому созерцанию гор Архыза, не выходя за ворота базы. Рано утром я (Мышь) сбегала в поселок за парной бараниной. На рассвете наш Гера резал барана, и нам была обещана нога. Друг горец долго уговаривал меня присутствовать при убиении ни в чем неповинного животного, но мне пришлось отказаться. Я опасалась, что после всего представления мне в горло не полезет и кусок этого животного. А шашлыка хотелось! Таким образом, когда я появилась в дверях его дома, все было уже кончено. Права животных там попираются! Мне с упоением рассказали, что правильно "зарезать барашку" целое искусство. В неумелых руках мясо будет невкусным. Не буду передавать долгую историю о том, как бедной скотине пускали кровь, прежде чем линчевать... Но шашлык получился добрый!

Что такое конный альпинизм (5-6 июля).

Гера отчаянно агитировал нас за двое суток пройти четырехдневный маршрут. Основная цель сего безбашенного мероприятия виделась ему в том, чтобы за безнадежно отведенные нам 48 часов показать то, чему мы не успели удивиться за семь дней, проведенных в Архызе. Мы вяло сопротивлялись, меряя глазами километраж по карте. Уламывания осложнялись тем, что наша сторона уже впитала, что час горного времени равен примерно 3 или 4 астрономическим часам. С километражем дело оказалось и того хуже.

Вышли на этот раз в 10:00. Зашли домой к Гере, где Миша еще пол часа объяснялся в любви надутому индюку. Приложив нечеловеческие усилия, их удалось-таки растащить по углам. Стоило нам выйти за калитку, начался подъем в гору, который не прекращался ближайшие три с половиной часа. Сначала лезли через лес. Потом шли пешком и тащили за собой лошадей. Потом пинали лошадей и они тащили нас в гору. Мы же безнадежно высели у них "на хвосте" в прямом случае этого слова. Потом шли верхом и т. д. Склон оказался на редкость крутым, но, несмотря на это, он был покрыт жизнерадостными колокольчиками и зеленой травкой. На нас лениво смотрели зажравшиеся, непуганные коровы. В их туманных глазах читался молчаливый упрек: "ну и фигли вы тут забыли?". А мы все ползли и ползли вверх. Со склона добрая половина Главного Кавказского Хребта была видна как на ладони. Заманчиво белели ледники Аманауза, Пшиш и Кара-Кая. В тумане просматривалась старая знакомая - гора София. А мы все лезли вверх. С каждым шагом приближался перевал. Но то было одно из наших самых опасных архызских заблуждений. Каждый час мы добирались до лже-вершины и намечали себе новый рубеж. Вскоре склон начал приобретать почти отрицательный уклон. Пришлось спешиться. Вся техника конной безопасности в который раз была поперта. Мы сползли с лошадей, уцепились за конские хвосты и верные спутники нехотя поволокли нас наверх. Они даже и не пытались намекнуть нам, что при подъеме в связке принято изредка меняться местами. Наконец мы дошли до верха! Тут мы дружно выдохнули: ПЕРЕВАЛИЛИ! Сверившись с картой, мы обнаружили, что в месте нашего восхождение высота горы приближается к 3000 метров (поселок Архыз 1400!!!). Перевала в том месте не было и в помине. Но, увидев горы, ожидавшие нас впереди, мы забыли даже нецензурно выругаться. Теперь предстояло спускаться вниз! Вокруг были душераздирающие скалы из гранита, по склону белели пятна снега и куски мрамора. Но на пути нас ждала еще одна доза адреналина: мы шли по сыпухе из слюды и песка. Внизу, куда едва долетал наш больной взгляд, были скалы. На дне пропасти голубело Турье озеро. В это время ошалевшие лошади отчаянно пытались скользить по рассыпчатому грунту, вынося безголовых всадников. Невероятно, но мы доползли до тропы без потерь. Ощущение было такое, что в волосах появилась редкая седина. Но все напряжение сняло, как рукой. На скале напротив нас появилось маленькое золотое пятнышко. Гена шикнул на нас: "Тихо, там туры". Мы залегли на склоне, молча вырывая друг у друга бинокль. Один рогатый представитель местной фауны явно стоял на шухере, охраняя остальное стадо. Мы долго пялились на него, а он на нас. И хотя тур был без бинокля, нас он видел явно лучше, чем мы его. Пауза затянулась. Зверю явно надоела наша нерешительность, и, как только он убедился в том, что мы для него не опасны, тур бодро смотался к своим, наверное, обсуждать нас идиотов. Так закончилась неожиданная встреча человека и дикого зверя. Мы же подхватили лошадей и начали спускаться по скалистому склону. Пришлось попотеть еще часа два и проехать на пятой точке по камням и снегу метров сто. Тут уже в глазах наших лошадок мы читали: "ну, что, получили!". И вот мы снизошли до дна ущелья. Наши ноги ступили на относительно ровную поверхность. Еще через пол часа мы добрались до кошары. На встречу обессилившим путникам из укрытия вышли два чабана. Гера с ними бодро поздоровался и горцы пригласили нас за стол. Угощали супом с неправдоподобно темным и очень вкусным мясом. Сначала показалось, что оно копченое. Но по окончании трапезы Гера поинтересовался: "Ну, как, понравилось мясо тура?". Мы не нашлись, что сказать и просто кивнули головой. Оказалось, что один из чабанов уже который день маялся больным зубом. Никакого радикального средства против подобной напасти в горах не нашлось. Миша поспешил одарить горца обезболивающим из своей аптечки. Уже через несколько минут некогда грозное лицо чабана осветилось радостью облегчения. Начались разговоры о Карачаевских лошадях. Мы в который раз узнали, что они самые выносливые. Ну, это мы и сами уже проверили на деле. Самые резвые. И здесь трудно поспорить. Только сожалели чабаны, что мало их осталось. После выселения карачаевского народа в горах спаслись разве что несколько косяков. Сейчас породу с трудом, но пытаются возродить. У самого чабана был замечательный жеребчик - иноходец. Они сильно ценятся в горах за свою резвость и мягкость. Чабан предложил мне его попробовать. Я, естественно, не нашла сил отказаться. Чудо жеребчик! Миша в это время усмотрел у Горца (так звали коня) бурсит и сразу прописал ему процедуры. Долго искали антибиотики и шприц. Потом пытались вколоть лошади лекарство. Удалось не с первого раза. Тем временем начало темнеть. Стало ясно, что за два дня мы не пройдем и половины такого маршрута. До первой стоянки на озере Кяфар было еще три часа хода и мы остались ночевать на кошаре. Быстренько поставили палатку, раскатали пенки и спальники. Гера убедил нас встать в 5:00 утра и дойти-таки до озера, потом перекусить и тронуться к дому. На том мы и уснули.

Ночью нас разбудили крики и выстрелы. Я пулей вылетела из палатки, ожидая нападения грозных чеченов. Увидев мои испуганные и непонимающие глаза, чабаны, перезаряжая ружье, прокомментировали переполох. Оказалось, что на стадо напали волки. Пришлось отстреливаться. Остаток ночи спалось как-то неспокойно. Перед тем, как вернуться в теплый спальник мы долго смотрели на небо. В горах оно намного ближе. Такое количество звезд возможно увидеть разве, что в планетарии.

Ровно в 5:00 нас разбудил неугомонный Гера. Начали собираться в дорогу. Хозяева напоили нас парным молоком. Наконец мы тронулись в путь. Рассвет в горах наступал медленно и таинственно. Одна за одной высвечивались горные вершины, гасли звезды. Мы были уже на пути к озеру Кяфар. Рядом с перевалом мирно жевали молодую травку долгожданные табуны Карачаевских лошадей. Жеребцы заметили нас издалека и явно признали в чужих конях нарушителей порядка. Они начали старательно опекать свой горем и всем видом намекали, что мы тут на их территории. Кобылы с интересом наблюдали за нами, но подойти ближе не решались, косясь на своего общего мужа. Через пол часа мы дошли до перевала. Оттуда мы, наконец, увидели саму цель нашего путешествия - озеро Кяфар.

Кяфар переводится с карачаевского языка как "неверный". Когда-то очень давно в этих местах жили христиане и местные жители - мусульмане - не признавали иноверцев. Таким названием они заклеймили их поселение. Еще название это может быть связано со словом "кяпыр" или по нашему "нечисть". Здесь нетрудно догадаться, почему возникла подобная аналогия. Озеро Кяфар на Кавказе второе по величине, и кто знает, что может скрываться в его изумрудных водах. Сверху оно не кажется таким уж грандиозным, но стоит подойти ближе, как начинаешь чувствовать себя крошкой по сравнению с его зеркальной мощью.

Тут мы посмотрели на часы. Пора поворачивать к дому. На следующий день утром нам уже надо сесть на поезд. По дороге мы попрощались с табунами, пожелали удачи чабанам. Они настойчиво приглашали нас снова в гости, записали свой адрес. Час на отдых и снова в гору. Лошади устали, они пока не знают, что это последний день их мучений. И снова в гору. По дороге в Архыз нам опять повстречались туры. На этот раз это была козочка с козленком. От кошары до поселка мы дошли за пять часов, на час быстрее, чем планировали. На родном склоне нас приветствовали старые знакомые - холеные коровы. Дорога назад не казалась такой трудной. В 22:00 уже мы снова пировали у Фатимы. Гостеприимная хозяйка угощала нас шоколадным тортом. В то, что завтра придется со всеми прощаться, верилось с трудом. За эти десять дней все стали нам родными. Но, что поделать, чтобы вернуться надо уехать.